— Бенвенуто в грезах стали являться лесные нимфы? — удивляюсь я.
Сандро смеется, феечки опять ревниво фыркают в один голос.
— Этот сочный персик вполне материален, — мой друг плотоядно облизывается, глядя на картон. — Мадонна Чечилия де Равенна Бава, жена высокого гостя из Ромии, маркиза де Равенны, знаменосца святой триединой церкви. Только портрет заказал не он, — голос Сандро становится вкрадчивым, — а ее так называемый кузен — капитан Тоска, не к ночи будь помянут. Сказал Бенвенуто, что хочет развлечь родственницу, сделать ей приятное и напросился, чтобы маэстро писал с нее портрет, пока они здесь гостят. Неделя для настоящего портрета слишком малый срок, поэтому картон заказчика вполне устроит.
— Так он здесь был? — я оглядываю мастерскую с чувством, словно внезапно оказался на вражеской территории.
— Нет, Бенвенуто пишет эту роскошную синьору в саду, там же, где и Беатриче, — возражает Сандро. — А сама Беатриче и Элена сидят рядом и болтают без умолку, и змей с ними. Нас в этот небесный цветник не допускают, рожей не вышли, — он трагически вздыхает и добавляет ядовито. — Как видишь, друг Реджино тебя тоже забыл ради чужой жены.
— Один ты у меня остался, — проникновенно отвечаю я и получаю утешительные поцелуи в обе щеки от Фьоретты и Симонетты.
— Давиде Френи! — слышится в рядах рисующих детский голосок. — Ты вернулся?
Все, кто сидит рядком, старательно запечатлевая на бумаге или картоне темноокую Лолу, оборачиваются при этом возгласе. Я ищу глазами того, кто меня позвал, но взгляд помимо воли останавливается на лице Тано Дзоллы, оглянувшегося через плечо. С облегчением убеждаюсь, что он на меня непохож. Тано моложе года на три, у него правильный овал лица, гладкая светлая кожа и миндалевидные серо-голубые глаза. Черты мягкие, но жесткий взгляд, почему-то неприязненный. Зато Лола со своего места приветственно машет рукой.
Пробираясь между рядами стульев, ко мне, между тем, спешит темноволосый мальчик с круглым лицом, в синей курточке и бархатном берете. Кажется, его зовут Беппо.
— Наконец-то ты приехал, — говорит он, подойдя вплотную, чтобы его слов не услышали остальные. — Учитель просил, чтобы ты пришел к нему сразу, как вернешься. Сказал, это очень важно, а почему, знаешь сам.
Беппо загадочно пожимает плечами и возвращается к своим занятиям. Сандро же, навостривший уши и слышавший каждое слово, мрачнеет лицом.
— Опять ваши дела с этими Хранителями, — недовольно говорит он. — Бросил бы ты все это. Вон даже Тоска нашел, чем заняться, — Сандро кивает в сторону мольберта с портретом прекрасной Чечилии.