И если полковник Дюпон и генерал Пикар перед лицом злобных пруссаков еще пытались «держать марку», то месье Клемансо совершенно расклеился. То ли он симулировал безумие, то ли и в самом деле кукушка из его скворечника вылетела и забыла вернуться. Канцлер Одинцов первоначально имел желание зайти к Клемансо в клетку и спросить, понимает ли этот персонаж, что именно он собирался сотворить, но, глянув на того одним глазом, отказался от своего намерения. Зрелище ополоумевшего политика – жалкое, но в чем-то даже поучительное. Начинал этот человек с претензии на роль национального героя Франции и владыки демократического полумира, а закончил в виде трясущегося и плюющегося человекообразного существа в железной клетке перед судьями, решающими, как бы половчее истребить эту банду, полностью изобличенную в своих преступных деяниях. Так проходит слава мира.
Сомнения у судей и в самом деле были нешуточными: повесить эту камарилью было бы слишком банально, расстрелять – много чести, гильотина – слишком по-французски, и даже сжечь живьем – немного не из той оперы, потому что если признать республиканские воззрения этих господ ересью, то придется так же жечь всю Францию. В настоящий момент споры крутились между такими классическими для средневековья приемами, как посадить на кол, четвертовать и колесовать. Послушав эти разговоры, муж русской императрицы сплюнул, будто попробовал тухлой гадости, и сказал, что он вообще не убивал бы этих мерзавцев, а посадил бы их в открытые клетки и стал возить по европейским городам и весям. А там, после оглашения герольдами их прегрешений народ имел бы возможность забрасывать преступников калом, гнилыми помидорами и прочей дрянью, которая попадет под руку. И пусть будет так – пока эти исторические персонажи не умрут естественной смертью, ибо заслужили.
После недавних событий в Проливах и Венгрии русский князь-консорт был для европейских господ авторитетом (если вы себя плохо ведете, тогда мы идем к вам) поэтому разговоры о средневековых способах казни на некоторое время прекратились, и судьи начали обсуждать сценарий в стиле «парад уродов». При этом русская делегация сделала вывод, что просвещенная Европа уже ступила на тот скользкий путь, который сто лет спустя приведет ее к полному безумию. Впрочем, чему тут удивляться: в нашем собственном прошлом все свидетели и очевидцы событий 1914 года писали об «иррациональном безумии, разом охватившем всю Европу» после тихого и спокойного девятнадцатого века. Отрезвела старушка только в результате четырехлетней кровавой бойни, правда, этот период просветления длился только двадцать лет, после чего вспыхнула еще одна, гораздо более жестокая общеевропейская война.