Руки женщины замерли расслабленными. Ладони вверх, будто она медитировала. Глаза закрыты. Рядом валялся пурпурный спортивный костюм для занятий бегом.
Но она оказалась здесь не единственной жертвой.
Еще один скелет, полностью очищенный от плоти, лежал возле похожей ванны, в которой, правда, не было кислоты. Она была наполнена черной густой кровью и жижей, в которую превратилось мясо. У скелета недоставало одной руки. Невдалеке Амелия обнаружила третий скелет, разобранный по косточкам. Здесь рука преступника успела изрядно потрудиться. Каждая кость была тщательно отполирована. Возле черепа лежала аккуратно сложенная стопочка наждачной бумаги. Сам череп блестел, как будто был выполнен из какого-то синтетического материала.
И тут она услышала позади себя дыхание.
Слабое, едва уловимое, но на этот раз она не могла ошибиться.
Сакс резко обернулась, кляня себя за беспечность.
На нее пахнуло пустотой подвала. Она провела лучом фонаря по полу. Здесь, на каменных плитах, следов не осталось, не то что на земляном полу в доме преступника.
И снова это дыхание.
Где он прячется? Где?
Пригнувшись еще ниже, Сакс обшаривала лучом подвал. Ничего.
Где же он? Может быть, здесь есть вход в другой туннель или лаз на улицу?
Еще раз внимательно осмотрев пол, она заметила что-то похожее на слабый след, тянущийся в темноту. Амелия решила двигаться в том направлении.
Через некоторое время она резко остановилась и прислушалась.
Дыхание?
И да и нет.
Она снова развернулась и уставилась на изуродованный труп женщины.
— Ну давай же!
Ее глаза продолжали обшаривать все вокруг.
«Ничего. Как же так? Я слышу его, но ничего не вижу».
Стена, перед которой находилась Сакс, была сплошной — ни дверей, ни окон. Ей пришлось снова вернуться к трупам.
Откуда-то в памяти всплыли слова Линкольна Райма: «Запомни, что место преступления всегда трехмерно».
Она резко вскинула фонарь кверху, и в его луче увидела сверкающие клыки добермана. Он притаился на выступе в двух футах от нее, сгорбившись перед прыжком, словно дикий кот.
На секунду их глаза встретились, и они оба застыли.
Сакс машинально пригнула голову, но, прежде чем она успела вскинуть оружие, собака прыгнула. Ее зубы лязгнули о шлем девушки. Вцепившись зубами в подбородочный ремень, пес неистово тряс головой, словно пытаясь сломать шею жертве. Они оба повалились на край емкости, заполненной кислотой. Пистолет вылетел из руки Сакс.
Продолжая удерживать в зубах ремешок, доберман сучил передними и задними лапами, царапая когтями бронежилет, разрывая одежду на животе и бедрах девушки. Она отчаянно молотила его кулаками, но пес, словно деревянный, казалось, был совершенно нечувствителен к ее ударам.