Но Аламар больше ее не трогал. Вообще. Только обнимал, прижимал к себе — и все. И она уже не знала, то ли радоваться, то ли печалиться такой перемене в отношении.
Пришла пора признаться себе, что она совершенно не понимает человека, который насильно взял ее в жены.
… А потом как-то днем пришел Эльвин.
Дани как раз сидела у себя в спальне, забравшись на подоконник, и читала очередной роман развлекательного толка. Сквозь стекло на нее смотрело жемчужное небо, а внизу, по дорожкам, медленно полз туман, напоминающий молочных гигантских слизней.
Она вздрогнула, когда в дверь деликатно постучали. Съежилась невольно, вспомнив, что Аламар нынче в ведомстве.
В приоткрывшуюся щель просунула голову Ньями, окинула недовольным взглядом комнату и, увидев Дани на подоконнике, сухо объявила:
— Госпожа Нирс, к вам господин Лаверн. Что передать?
«Лаверн, Лаверн…» — она судорожно рылась в памяти, перетряхивая ее пыльные лохмотья, потом выдохнула с облегчением.
Лаверн — фамилия Эльвина.
— Я сейчас спущусь, — сказала она, спрыгивая на пол.
Ньями прищурилась недовольно, но все же кивнула и вышла.
А Дани почему-то подошла к зеркалу, хотя это было и неправильно: Эльвин стал для нее совершенно посторонним мужчиной, и прихорашиваться для него было совсем уж глупо. Но при этом ей хотелось понять, глядя на собственное отражение, что именно увидит там Эльвин. Счастливую жену? Страдающую девчонку?
Внезапно она пришла к выводу, что немного отъелась за эти дни. На щеках появился бледный румянец, и они уже не казались запавшими, кожа не обтягивала скулы так отчаянно как раньше. И черных кругов под глазами не было. Хорошенькая такая девушка в строгом синем платье с высоким, под горло, воротом и кружевным воротничком. Непокорные волосы Дани заплела в косу, а ее уложила на затылке наподобие корзинки и заколола шпильками. И не скажешь, что еще месяц назад эта милая особа таскала ведра с ледяной водой, и песком скоблила котлы на кухне.
Она спустилась в гостиную. Эльвин сидел в кресле, но поднялся, едва завидев ее. Все такой же свежий, белокурый и очень красивый. Дани отметила, что Эльвин отрастил щегольскую бородку, очень короткую, так что создавалось впечатление, что он всего-то несколько дней не брился, но при этом волосок к волоску уложен, и пахнет дорогим одеколоном…
— Дани, — от нее не укрылось, что он оглядел ее с нескрываемым восхищением, — я вот решил наведаться. Последняя наша встреча была не самой приятной…
И тут же спросил негромко:
— Как тебе тут живется?
В их еще не начавшийся разговор вклинилась Ньями.