Дани задумалась. Перебрала все события последних дней, пытаясь рассмотреть их беспристрастно, словно бусины.
Она помогла сбежать принцу Ксеону.
Попала в пыточную.
Стала женой верховного инквизитора.
Между прочим, наверняка он завидный холостяк, вернее, был таковым. Возможно, помойная крыса Дани должна только порадоваться?
Она засмеялась и снова зашлась кашлем, сухим, раздирающим нутро.
Да уж, радоваться было чему.
Инквизитор совершенно ясно дал понять, что сделает все возможное, чтобы Дани страдала и под конец сдохла в муках.
Да и верная служанка едва не утопила.
Чего еще ждать от столь дивного брака? Отравы в тарелке? Стекла в туфлях? Пыточных инструментов на супружеском ложе?
Дани со стоном провела пальцами по лицу. Наверное, было бы легче, потеряй она рассудок. Все казалось бы развеселым и смешным, а не так, как сейчас — тело ноет, болит, а сердце кровоточит, и рана, оставленная расчетливым принцем, не желает затягиваться и долго еще будет дергать противно, словно больной зуб…
Она вздохнула. Пробормотала, почему ты так со мной поступил?
И поднялась с кровати.
Снова кашель. Ноги дрожат, подгибаются.
Придерживаясь за стену, Дани дошла до двери, потянула за ручку — оказалось не заперто. Она задумалась. Что дальше-то? Можно продолжать лежать в кровати и притворяться спящей. Ждать, пока снова муженек пожалует? Нет уж, спасибо. Хватило вчерашнего.
А вот есть хотелось, и очень сильно. Желудок так и норовил свернуться улиткой, кишки пританцовывали, издавая привычное голодное урчание.
И Дани, покашливая, отправилась искать кухню.
Она вышла из комнаты, прикинула, что наверняка кухня расположена где-нибудь внизу, дошла до конца коридора и уперлась в узкую лестницу, которая вела вниз.
«Вот ты-то мне и нужна», — подумала Дани, осторожно ступая на скрипучие ступени.
Вскоре запахло дымом и чем-то съестным. От этого запаха перед глазами замельтешили противные мошки. Дани собралась с силами и пошла быстрее. Еще быстрее! Под конец она даже позабыла о том, как все болит, ноги сами несли навстречу запаху пищи. Вылетела на кухню и остановилась. У большой печи над кастрюлями колдовала сама Ньями.
«Теперь она меня захочет сварить в кипятке».
Один удар сердца.
Всего один, до того, как Ньями оторвала взгляд от содержимого кастрюли и увидела Дани.
Но улица накрепко вбивает в голову умение бороться за себя и выживать.
Почти одновременно они метнулись к стойке с ножами, но Дани оказалась проворнее, выхватила первый тесак, что попался под руку, выставила его перед собой.
— Только попробуй! Только попробуй, подойди! — выкрикнула и снова закашлялась.