— Младший твой брат?
— Именно.
— А тебе… не приходило в голову от него избавиться? — шепнул он.
Льер махнула рукой.
— Нет, что ты. Я ведь его на руках носила, такого беленького, пухленького. У него еще щеки были такими, что прямо на воротник рубашонки ложились. И пах он чудесно, молоком.
— Ты сентиментальна, — только и заметил Ксеон.
— Нет, — она мотнула головой, — я совсем не сентиментальна, и очень скоро ты в этом убедишься. Просто я люблю моего братика, и решила для себя, что если и буду королевой, то не такой ценой.
Ксеон пожал плечами и ничего не сказал.
Собственно, сам он тоже пока не собирается убивать отца и брата. Просто… сослать их куда подальше, с глаз долой.
Так, перешептываясь, они ехали еще некоторое время. Механоид — или самоходная повозка? — вылетел за пределы города и некоторое время бодро шел по наезженному тракту. Из окон был виден заснеженный лес, напоминающий чудесное белое кружево. Кое-где еще встречались отдельные дома, уже не каменные, сложенные из цельных бревен. Из труб почти вертикально вверх поднимался дымок и таял в бесконечной синеве. Потом Шан заставил повозку свернуть на ответвление дороги, снова замелькали сугробы, деревья, наклонившиеся под тяжестью снежного покрова, а затем они вылетели к длинному низкому зданию с зарешеченными окнами. У дверей, положив на плечо ружье, прохаживался солдат в синем мундире.
— Приехали, — дыхание Льер защекотало щеку, — сейчас я покажу тебе кое-что интересное.
* * *
Охранник вытянулся в струнку, взял под козырек, но Льер даже не замедлила шаг. Она летела к своей мануфактуре словно на крыльях, и Ксеон внезапно подумал о том, что наверняка это ее единственная отдушина, единственное детище и одновременно страсть. Дело, заставляющее забыть о собственной никчемности в глазах государя.
Они вошли, и тут же глаза начало щипать от особенно едкого дыма. Льер поспешно зажала нос платочком и пояснила:
— Процедура усиления артефактов. Это как вино крепят. Чтобы служили дольше и были дейтвеннее.
Все помещение занимали длинные столы, сплошь уставленные цветными колбами, фигурными флаконами, картонными ящичками, мешками с непонятным содержимым. От стола к столу сновали люди (дотошный Ксеон насчитал пятерых), что-то взвешивали, отмеряли, опускали щипцами в ванны, полные тускло светящейся жидкости.
Льер подошла к одному из столов, взяла кругляш ядовито-зеленого цвета, покатала его в пальцах, разминая.
— Прикрепляющий артефакт. Очень хорошая штука, на нее большой спрос. Мы делаем по сотне в месяц, еще месяц уходит на выдержку и укрепление, а потом отпускаем в продажу. Прикрепляет что угодно к чему угодно, не вызывая дискомфорта даже в том случае, когда надо что-то закрепить на коже.