У тротуара снова стоял большой механоид странной формы, все тот же сундук с широкими колесами вместо конечностей. В свете дня были видны короткие и толстые латунные шипы, которыми был усажен обод каждого колеса.
«Чтобы не скользить на льду», — догадался Ксеон.
И, довольный собой оттого, что кое-что понимает в конструировании, полез внутрь.
Шан сел за панель управления, Льер устроилась рядом. От принцессы приятно пахло ягодами и цветами, этакая нотка знойного лета посреди стужи. Даже глаза ее были летними, цвета молодой, не запылившейся листвы. И кожа светлая, тонкая, как у всех рыжих, щеки зарумянились на морозе.
— Куда мы едем? — Ксеон изо всех сил пытался выглядеть равнодушным.
— У меня есть мануфактура, где изготавливают артефакты, — ответила принцесса, — она крошечная. Я попросила на двадцати пятилетие у отца что-нибудь, чтобы занять себя. Пока нужного жениха не подыщет. Он подарил мне мануфактуру, где валяли шерсть. Теперь там производят несколько иные вещи.
— В Ависии много артефакторов?
Льер усмехнулась.
— Достаточно. Это ведь не та магия, к которой вы у себя на островах привыкли. Поэтому любой смышленый человек может выучиться на артефактора…
— И даже если в нем ни капли Дара?
— Именно, — Льер очаровательно улыбнулась, — для нас артефакторика — это такой же хлеб, как для вас — лациум и ожившие механизмы. Признайся, даже ты время от времени пользовался артефактами, а?
Ксеон некоторое время молчал. Воспоминания теснились в голове, грозя закрутить вихрем, унести, швырнуть в тоскливую пустоту прошлых лет.
— Это точно, — он растянул губы в улыбке, — отец закупил запирающих артефактов, чтобы держать меня под замком. Получается, он не обращался ни к кому из наших магов. Никто и не знал, почему я не покидаю покоев.
— Если он не обращался на счет тебя к магам, откуда он вообще узнал про твой Дар? — голос принцессы сделался мягче бархата, и в нем слышалось сочувствие, которое, впрочем, она и не скрывала.
Ксеон вздохнул. Не лучшее время для откровений.
— Случайно получилось. Я мал был и глуп. Переманил на свою сторону дракона, которого делали одновременно десять конструкторов. Ну, и прокатился на нем. — невольно перешел на шепот, — ты не представляешь, что было, когда это увидел отец. Я думал, что он меня убьет своим хлыстом, которым лупит этих механических тварей. А еще я думал, что у него вот-вот глаза вывалятся из орбит и покатятся по мостовой. Хех, после этого он меня и запер. Переписал завещание. А меня… меня признали неизлечимо больным и неспособным править.
— Бедный, — Льер вздохнула, — кто неизлечимо болен, так это твой драгоценный родитель. Причем болен головой. А у меня все проще. После того, как тебя объявили больным, отец некоторое время предлагал меня королю Эргрина, но тот предпочел западных соседей. Прочих претендентов на мои руку и сердце счел недостойными. Ну, оно и понятно, вокруг одна мелочь. Рехши, конечно, тоже мелочь, но мелочь богатая лациумом. Вот так я и осталась не при деле. Трон унаследует Кридэл.