– Молодой человек, вы можете исполнить нам что-нибудь? – вдруг послышался голос. Только тут Ленечка увидел, что отец уже успел спуститься в пустой зрительный зал, и рядом с ним собралась компания из нескольких человек. Мальчик не знал их имен, но понял, что они – страшно важные люди, знаменитые артисты.
– Что? – еле прошептал он.
– Что угодно. Поэзию, прозу, декламацию. Что вашей душе угодно.
От всего происходящего Ленечка чувствовал, как голова прошла кругом, сердце застучало яростно, кровь застучала в виски, по телу прошел озноб. Еще чуть-чуть, и он самым позорным образом свалится в обморок!
Нужно было собраться. Нужно было взять себя в руки.
– А танец можно? – пропищал он.
Небожители переглянулись.
– Можно, – разрешили они.
Ленечка нервно сглотнул. Он инстинктивно чувствовал, что не имеет права упустить этот шанс. На него смотрят лучшие артисты города, а может, и целой страны, а потому он должен, просто обязан произвести на них должное впечатление!
Вдруг он услышал странный, жутко громкий звук, как будто кто-то бил молотком о стену. Он осмотрелся в поисках нарушителя спокойствия, но никого не было: черные недра театра зияли пустотой, и лишь легкое покашливание из зала намекало на то, что его ждут. Но стук продолжался, он нарастал, становился все сильнее, все невыносимее… И он понял: это стучало его сердце, так яростно, что он был уверен – звук идет снаружи. Леня усилием воли остановил это биение. Он глубоко вздохнул, почувствовал, как выпрямилась спина, напружинились ноги, голова непроизвольно потянулась вверх…
И начал – плавным неторопливым движением приподнял невидимую юбку, тряхнул невидимой связкой монет на шее, взмахнул невидимой шевелюрой, вдохнул воздух полной грудью и пошел в пляс – так, как учила его сумасшедшая Людоедка, к тому моменту уже три года как покоившаяся на городском кладбище. Он кружил по деревянному полу, поднимая вполне ощутимую мелкую пыль. Он не видел ничего, кроме частиц, которые кружились в свете прожекторов и, как крохотные прозрачные снежинки, медленно оседали на пол. Он вертелся в танце в такт музыке, которая звучала только в его голове, слышал тягучие разливы аккордеона в руках старухи, стук ее ноги, отбивающей такт. Он видел, как она довольно улыбается ему, и во рту ее торжественно поблескивает железный зуб, в глазах – гордость и удовлетворение. Вот он, ее лучший ученик, ее сокровище! Откопав его среди навоза, можно ложиться в могилу с чистой совестью.
Наконец он картинно упал на колени, закинув голову и замерев вместе с последним, только ему слышным звуком. Через несколько мгновений послышались хлопки, потом еще, потом еще больше, пока обалдевший Ленечка совсем не потерялся в овациях.