С сыновьями Канута Рагнар Ворон чувствовал себя так, как чувствовали себя, видимо, те легендарные викинги, о которых пели скальды. Сегодня жив, это хорошо. Завтра убили — попал в Валгаллу, тоже неплохо. Что так, что сяк, а викинг всегда в барыше. И о чем думать, если ветер попутный, враг перед тобой, предстоит добыча, а перед этим — славная драка? Чего еще желать?
Драккары, наконец, сошлись достаточно близко. Ингольф, как человек, привыкший к вниманию и повиновению, негромко спросил, полагая, что люди на маленьком драккаре сообразят прислушаться к человеку, предводительствующему на драккаре на двадцать румов:
— Эй, на драккаре! Кто вы, куда идете и кто ваш хевдинг?
Но на него никто не обратил ни малейшего внимания. Скурвфа снова начал что-то рассказывать, а остальные внимательно слушали, готовые в любой момент разразиться хохотом. Ингольф повторил свой вопрос чуть громче. На него по-прежнему никто не смотрел. Тогда Ингольф повторил уже в полный голос:
— Эй, на драккаре! Я спросил, кто вы, куда идете и кто ваш хевдинг?
В этот раз ему повезло больше. Оттар, мельком обернувшись к нему, потрогал за плечо Харальда, а когда тот повернулся к нему лицом, рукой указал ему на Ингольфа. Харальд сморщился, но все же подошел к борту. Не сказав ни единого слова, он уставился на Ингольфа, вопросительно приподняв подбородок. Ингольф повторил в четвертый раз:
— Кто вы, куда идете, кто ваш хевдинг?
— Мы свободные викинги, идем, куда ветер дует, а хевдингом можешь звать меня. — Беззаботно ответил Харальд.
— Это не ответы на мои вопросы. Не заставляйте меня разозлиться, — сказал ярл.
— Хорошо. Мы свободные викинги, идем, куда глаза глядят, я хевдинг на этом драккаре, а зовут меня Харальд Камешек, — еще раз повторил Харальд и прибавил: Если такие ответы тебе не нравятся, то других у меня нет.
— Хорошо, оставим пока это. Ответь мне, Харальд Камешек, нет ли на твоем драккаре объявленного вне закона Рагнара Ворона? — строго спросил Ингольф.
— А кто спрашивает? — все так же беззаботно спросил Харальд.
— Я ярл Ингольф, правая рука короля Гальфдана Черного, это его драккар! — горделиво ответил Ингольф. Харальд сделал знак рукой, который мог обозначать только «подожди немного». Он прошел к Ворону и спросил:
— Ворон, а как ты относишься к ярлу Ингольфу, правой руке короля?
— Любой из них повесил бы меня на собственных кишках, — ответил Ворон доверительно.
— Страшное дело! — сказал Харальд, — какие ужасы ты рассказываешь, кормчий! — Это он произнес куда громче. Ингольф расслышал это и крикнул:
— Мне долго ждать?