– Кто эти люди?
– Это победители, Таня, а больше я про них ничего не знаю. Говорят, что живут у Перевозкиных в бане.
Он еще долго молчал и глотал подступивший комок в горле, а потом добавил:
– Перевозкины – люди добрые, и баня у них большая, с предбанником.
Он ушел. Я долго приходила в себя. В жизни любого человека происходят переломные моменты, от которых он ведет потом свой отсчет времени, а то и перерождается, становится другим. В этот яркий мартовский день я повзрослела. Как сейчас помню, ребятишки бегали возле бани гурьбой. Самые бойкие и те, кто были помладше, поглупее, заглядывали в окошечко бани и передавали увиденное:
– Что-то черное там шевелится, поставили на окошечко керосиновую лампушку, увернули фитилек, едят картошки с хлебом, крутят из газеты самокрутки, все стало в дыму, ничего не видать. Ой, грозят нам пальцем… – И ребятня отскакивала от бани врассыпную. На этом их дерзость заканчивалась.
Мы ничего не знали о инвалидах-фронтовиках. Сколько их, откуда они родом, как попали к нам, кто их кормил, содержал, лечил, ухаживал, как звали-величали… Как внезапно они появились, точно так же все разом пропали неизвестно куда и когда.
‹…›
Мама при виде в селе инвалидов причитала:
– Всех нас война скрючила в бараний рог, а тут еще хуже – оставила им не жизнь, а наказание. Проклятая война, самых лучших не пощадила.
Война перекроила людей по-своему, сделала другими после всего увиденного и перенесенного. Вспоминаю, как Петр, друг моего двоюродного дяди Андрея Васильевича, фронтовика (награжден орденом солдатской Славы), рассказал о случайной встрече после ожесточенного боя со своим отцом Кузьмой. Наступление шло с двух сторон фронтов. Отец не знал, что сын воюет, его взяли на войну позднее. Вот это была встреча так встреча! Кто бы мог придумать ее, поверить, что после грохота, огня, рукопашных боев, потерь и страданий в наступившее временное затишье видят друг друга два самых родных, близких, желанных человека: отец и сын. В считаные минуты все смешалось и промелькнуло в голове отца – от появления на свет желанного сына до трагического прощания с ним, от радостного волнения сердца до его боли. Отец был мудрее и уже достаточно понюхал пороха. Он боялся за сына. Хотелось подсказать и подучить молодого солдата, но война не ждет, она сурова и безжалостна, у нее свои законы. Она уже смилостивилась и дала им повидаться, но тут же и разлучила, разорвала, отняла у отца сына и бросила в неизвестность. И получилось все обыденно: обнялись, поговорили и с примесью горечи разошлись, не зная, что у обоих впереди, но, слава Богу, оба вернулись после окончания войны домой, в наше село Ленское.