Маме рассказала все, как было. Она слушала молча, видно, личные обиды за много лет перегорели у ней внутри. Она спокойно спросила: «Ты хоть супу-то поела? Я-то думала, что ты сытая придешь, неправильно ты сделала, что суп вылила. Грешно над Божьим даром глумиться. Сперва поешь, скажи „спасибо“, а потом уж обиды высказывай. Или уж совсем не ходи и следу не клади».
Больше по своему желанию никогда я не переступала порог дома бабушки с дедушкой. Если уж очень зазывали, то заходила, но никогда не задерживалась.
В минуты внутренних переживаний маме ничего не оставалось делать, как верить в Божественную справедливость. Она считала, что рано или поздно Господь покарает за грехи. Иногда условия жизни ломают человека, только несгибаемых еще больше закаляют, а слабых духом могут скрутить так, что человек перестает принадлежать себе, теряет способность сопротивляться, плывет по течению, куда «святая вынесет», чаще это кончается плохо или совсем трагически.
Я думаю о маме: как она, такое с виду хрупкое создание, не только не сломалась, а нашла силы на выполнение родительских обязанностей, заботу, внимание и любовь. А если мать воспитывает ребенка одна, то прежде всего боится, чтобы дитя не было сломлено жизнью, умело противостоять ее вызовам. Оттого в каждом удобном случае слышим мы материнские наказы, которые нередко делаются впрок, а мы, не понимая, раздражаемся, спорим, ворчим… Помню, как мама наговаривала мне, что против зла делай добро, а я возмущалась:
– Кто это придумал?
– Помни, дочь, находятся и на Бурку крутые горки.
Уж чего-чего, а крутых горок судьба нашему поколению не пожалела. Вспоминаю детские годы, когда навязчивое, неутолимое желание поесть куда только и на что только не толкало нас. Мы везде искали пропитание!
Чаще всего летом мы от голода спасались с подружками на маленьком болотце рядом с деревней.
– Иди, Таня, может, на ягоды натакаешься, вечером полакомимся с тобой. Живая душа всего хочет. Только босиком не ходи, там змеи, да от подруг не отставай.
Однажды, выходя из болота, мы обнаружили, что место было незнакомое. Рос густой тальник, кочки стояли в мой рост, внизу под ногами – вода. Подруги Зина и Рая шли первыми, я замешкалась, остановилась и оглядела все кругом: огромные кочки покрыты зеленым мягким мхом, стоят, как огромные шары, между ними плещутся в воде, как маленькие дети, лягушата, слышно, как гибкая ящерица на маленьких, широко расставленных ножках быстро юркнула вдоль поваленного дерева. Вдруг я увидела, слева от меня лежит на высокой кочке толстая пятнистая змея, свернувшись в три калачика. Она резко подняла голову, открыла большой рот и заиграла своим язычком. Я пустилась бежать, не глядя под ноги, не разбирая, где сухо, а где сыро, путаясь в паутине, разгребая кусты, и наконец, запнувшись, упала между кочками. Ягоды высыпались в воду. Кое-как пригоршнями собрала я половину ягод, заплакала от неудачи и догнала подруг.