– Я могу постирать это и высушить, – предложила я, показывая на его одежду. – Ты, вероятно, не очень хочешь снова это надевать.
– Я не могу просить тебя стирать мои вещи, – простонал Броэм, зарываясь лицом в подушку. – Это унизительно.
– Да, но тебе не стоит обращать на это внимания.
– Прости. – Он посмотрел на меня из-под подушки глазами, полными раскаяния.
– Не беспокойся об этом. Тебе лучше быть здесь, чем у себя дома.
Он съежился и кивнул, а я удалилась, чтобы привести в порядок его одежду. Финн предложил побыть у него, как только Броэму станет лучше. Но Броэм не проводил и двадцати минут без рвоты, так что пока без вариантов.
Судя по звукам, он вернулся в ванную. Я подождала его в гостиной, но, когда он не вернулся спустя довольно долгое время, пошла проверить. Постучав в дверь, я спросила, все ли в порядке.
– Ага, – слабо ответил Броэм. – Можешь войти, если хочешь.
Он стоял на коленях перед унитазом, отдыхая на нашем пушистом сером коврике. Голова склонилась набок, а плечо покоилось на холодной керамике сидения. Волосы прилипли к потному лбу, а лицо побледнело. Когда я вошла, он не открыл глаза.
– В моем желудке уже ничего не осталось, – выпалил он. – Из меня просто выходит воздух.
– С каких пор ты так напиваешься? – спросила я, пытаясь выразить любопытство, а не осуждение.
Все, что я получила в ответ, это взмах рукой. Кажется, это не мое дело. Ладно, справедливо.
– Не думаю, что… моя голова… когда-то так сильно раскалывалась.
– Ты выпил тайленол, который я тебе оставила?
– Ага. Не трогал его. – Он сильнее зажмурился и перевернулся к унитазу, чтобы вызвать рвоту. Как он и сказал, ничего не вышло.
Это нормально, если я поглажу его по спине? Это было достаточно платоническим жестом. Я робко прижала руку к блестящему свитеру, водя ей по кругу.
Когда позыв закончился, Броэм разочарованно всхлипнул.
– Вдарь мне, пока все не закончится. Это жестоко – оставлять сейчас меня в сознании.
– Всего лишь небольшое алкогольное отравление, которое скоро пройдет. Нашим телам не нравится быть отравленными.
– Да ладно. – Броэм перевел дыхание и держал глаза закрытыми. Но не скинул мою руку, так что я могла только предположить, что это помогло.
Утреннее солнце заглядывало через высокое окно в ванной, бросая теплый, яркий свет на сверкающую белую плитку, фарфоровую ванну и раковину. Белый цвет никак не спасал Броэма от головной боли.
– Что с твоей рукой? – спросила я. Покраснение на его костяшках исчезло, превратившись в темно-фиолетовый синяк.
– Без понятия, но чертовски больно.
– Могу чем-то помочь? Лед или?…