Впиваются мне в грудь громадные слепни.
Как в Ронсевале, смрад, и в чаще Сардиньи,
В сопоставленьи с ним, — благоуханье лета.
Грохочет Этна здесь, и будто бы из тучи Средь молний, заревом пылающим объят,
Ниспосылает гром на землю Зевс могучий.
Засовы тяжкие ночь напролет скрипят,
Пронзая сердце мне внезапной болью жгучей.
Отчаянно кричит на дыбе мой собрат.
Но было мне еще мучительней стократ,
Когда я услыхал: «Здесь молятся за вас».
И в сердце робкая надежда вдруг зажглась
На то, что к Небесам молитва вознеслась,
Чтоб вы, отец родной, по милости своей Избавили меня от тягостных цепей.[26]
Во втором сонете говорится о некоем Д а ц ц о. Кто это был — безумец или злодей?
Стихами звучными и лирой сладкогласной,
Мой герцог, тешить вас я нежных муз просил,
Чтобы смягчить ваш гнев. Вновь из последних сил Прошу простить грехи моей натуры страстной.
От слов одной из муз я стыд познал ужасный:
«Кто смел меня призвать?!» Я имя ей открыл,
Но рот мой был зажат ее рукой атласной.
«Никколо?! Неужель?! Твоя претит мне ложь:
Ты Даццо, ты злодей, чьи связаны колени.
Во тьме, средь нечистот, ты стал бледнее тени И на помешанных, наглец, ты стал похож.
Ничтожество, смешны твои мольбы и пени!
По справедливости ты в кандалах живешь!»
Я тщетно ей твердил, кто я на самом деле.
«Бред, — муза молвила. — Поди, невежа, прочь!»
О Джулиано, мне терпеть хулу невмочь!
Так докажите ей, что я — Макиавелли.[27]
В этом сонете Макиавелли пожелал напомнить о своих комедиях. В самом деле, величайший политик Италии был еще и величайшим комедиографом своего времени.
Другие наиболее известные сочинения Макиавелли — это «История Флоренции», «О военном искусстве», «Рассуждения о первой декаде Тита Ливия» и «Государь». Наделенный глубоким умом, верным и острым глазом, флорентийский секретарь видел людей и события с высоты своего гения: он не боялся вонзать свой аналитический скальпель в самые неприметные жилы, в самые потаенные уголки человеческого сердца. Рожденный в эпоху разврата, коварства и насилия, он с холодным бесстрастием изучал порок и преступление; он обращался к образам древних героев, чтобы они служили примером для изнеженных и измельчавших современников. В своих трактатах он подробно и с величайшей точностью описал различные формы правления, не отдавая предпочтение ни одной из них.
Он сказал народам: «Вот как нужно основать республику, вот каковы причины ее величия и ее упадка». Он сказал государям: «Вот способ правления, единственно возможный сегодня». Это ужасно, но это неопровержимая истина: надо, чтобы государь всегда оказывался прав в глазах подданных; силу надо побеждать силой, хитрость — хитростью, ложь — ложью. Вы хотите скипетр и пурпур? Возьмите их, но знайте, с чем вы имеете дело: скипетр — это железо, пурпур — это кровь.