Макиавелли подхватил великую мысль о единой Италии, высказанную Данте. Самым серьезным препятствием к объединению страны был папский Рим. Чтобы мечта Данте и Макиавелли, мечта всех великих сынов Италии, могла сбыться, обе власти, духовная и светская, должны были устремиться к единой цели; то есть надо было найти государя, достаточно могущественного, чтобы стать во главе национальной армии, и папу, достаточно тесно связанного с этим государем либо общими интересами, либо узами дружбы, чтобы поддержать его. Дважды в своей жизни Макиавелли приходил к мысли, что он нашел такого государя и такого папу, членов одной семьи: в первый раз это были Александр VI и его сын Чезаре Борджа, а затем Лев X и его племянник Лоренцо Медичи. Им было по силам завладеть Италией и обеспечить ее независимость. Вот почему секретарь республики советовал Лоренцо пойти по пути Борджа, вот почему он обратился к нему с вдохновенным призывом освободить родину от иноземцев:
«Итак, нельзя упустить этот случай: пусть после стольких лет ожидания Италия увидит, наконец, своего избавителя. Не могу выразить словами, с какой любовью приняли бы его жители, пострадавшие от иноземных вторжений, с какой жаждой мщения, с какой неколебимой верой, с какими слезами! Какие двери закрылись бы перед ним? Кто отказал бы ему в повиновении? Чья зависть преградила бы ему путь? Какой итальянец не воздал бы ему почестей? Каждый ощущает, как смердит господство варваров».[28]
Разве не очевиден ход мыслей того, кто сказал эти слова? Пусть вначале Италия станет единой и могущественной страной, пусть иноземцы уберутся из нашего края, и мы сами сделаемся хозяевами земли, на которой живем; и когда настанет этот день, когда древо, которое мы орошаем нашей кровью и нашими слезами, пустит глубокие корни, довольно будет даже легкого ветерка, чтобы встряхнуть его ветви и тиран, кто бы он ни был, упал, словно спелый плод, и Италия обрела свободу!
Последние годы жизни Макиавелли прошли в горести и одиночестве. Он поселился в деревне Сан Кашано и большую часть дня проводил в обществе дровосеков или за партией в триктрак с каким-нибудь своим гостем. Но вот 22 июня 1527 года он отошел в мир иной, и вместе с ним угасла надежда на независимость Италии.
Однажды, приблизительно в 1490 году, какой-то мужчина и какой-то мальчик оказались в одно и то же время в садах монастыря Сан Марко, где Флоренция уже начала собирать коллекцию шедевров античной скульптуры, благодаря которой галерея Уффици сегодня может соперничать с галереей Ватикана, а ее музей по своему значению считается вторым в мире.