Конечно, Валя волновалась.
Клавдия Михайловна Половикова, известная талантливая московская актриса, играла роль героической вдовы фон Вигге. Она была уверена в себе и, как всегда, энергично готовилась к выходу. Рядом с ней в гримерной — давно готовый, вызубривший роль назубок, бледный, полный решимости сразить наповал премьерную публику и в то же время замирающий от неведомого чувства встречи с залом сидел сын погибшего генерала Витте. Наконец спектакль начался. Все шло как надо. Старательный Давид с блестящими неправдоподобно огромными серыми глазами звонко и четко выкрикивал фразы. Внизу, за рампой, за оркестровой ямой, в темноте и полной тишине сидели восхищенные зрители.
Потом коллеги говорили: это талант. Клавдия Михайловна и сама видела, что ее девятилетняя дочка — настоящее, изысканное творение гармонии. Она была теперь уверена — у девочки не будет проблем в будущем. Клавдия Михайловна была чрезвычайно довольна. Природа, она сама и «мерзавец Васыль» вместе постарались и дали дочери все необходимое. Будет красивой, очень скоро расцветет красотой совершенно неповторимой, даже немножко сверх необходимого, выразительной и яркой, а пока — нежная, обаятельная, никакой зажатости, неловкости на сцене. Прекрасный голос, абсолютный слух. Но главное все-таки — характер, сила воли, желание справляться со всеми трудностями.
Девочка росла, любила театр, сцену, актерскую жизнь и прилежно впитывала все, что видела, слышала и понимала. Было в малышке Половиковой, усыпанной веснушками, одетой в детское бумажное платье, старенькое пальтишко и грубые чулки, нечто более ценное, чем красота, то, что всегда и более всего ценили театральные люди, — женский магнетизм. Это чувствовалось безошибочно.
Валя играла и другие роли в студии Малого театра.
В пьесе «За океаном» Гордона в том же 1928 году — сын Эсфири. Через год — слуга в спектакле «Кин». А в следующем сезоне она играла в детском спектакле «Хижина дяди Тома». В автобиографии Серова не написала, какую именно роль она получила в этом спектакле. Понятно только, что роль была мальчишеской. Творческая жизнь девочки-актрисы кипела. Впрочем, эта ранняя театральная работа воспринималась ею как детская веселая игра. А кроме того, театр стал, пожалуй, единственным местом, где Валентина воспитывалась, наблюдая за истинно интеллигентными взрослыми коллегами. Ее детство — это мир театра, в который она сбегала от суетной и, как она сама позже вспоминала, несчастливой жизни дома. Может, поэтому адекватно Валентина Серова вспоминала только театр своего детства. Себя — только на сцене. Рампа, закулисный шумок, волшебная тишина, ее выход!