— Вполне возможно, — наверное, стоило бы сказать, что теории — это всего-навсего теории, строить их куда проще, чем искать подтверждение, но Николай промолчал.
— А еще… тот, кто за ней приехал. Если не Потемкин… он был бы тоже из числа тех людей, пропажа которых не останется незамеченной. Следовательно… следовательно нужно искать кого-то видного, приближенного к императрице, иначе он бы не имел возможности получить артефакт, однако в то же время не настолько нужного, чтобы искать его.
Ведьма посмотрела и смутилась.
И руку забрала.
— Это невозможно, да?
— Не знаю, — честно ответил Николай, постаравшись скрыть огорчение. — Но… мы попробуем.
— Попробуем.
— И еще, — мысль пришла в голову внезапно и показалась на диво привлекательной. — Если вы… то есть, если ты не откажешься сдать кровь, то я попробую провести сравнение.
— Сравнение?
— Генеалогическое, по ДНК-маркерам. Это исследование… не сказать, чтобы очень секретное, скорее просто не принято говорить о нем вслух, но ведется уже лет пять как. Его императорское Величество создал специальный комитет с тем, чтобы составить полное генеалогическое древо российских родов. И карты… но…
— Далеко не все готовы участвовать?
— Именно. Однако если учесть, как долго высший свет роднился меж собой, особенно Высокие рода, то… все они в какой-то мере друг другу родственники. Возможно, кровь подскажет, где искать отца. А если повезет… митохондриальное ДНК>{2} только начинают исследовать, но кое-какие образцы есть.
— Это то, которое по материнской линии?
— Именно, — Николай улыбнулся. Было приятно, что она знает о таком.
— Тогда… наверное… кровь — это логично, так ведь?
— Так.
— Тогда… стоит согласиться?
Он покачал головой:
— Это не мне решать. И… в принципе, даже если сдашь, это еще не значит, что анализ даст результат. Или… что этот результат можно будет использовать. Да и…
— Потенциальные родственники вряд ли обрадуются, да?
Николай склонил голову.
Именно.
А если и обрадуются, то… от иных родственников стоит держаться подальше.
Выпроводить Белова получилось не сразу.
Он вздыхал. Мучительно заламывал руки, а лицо его при том приобретало выражение на редкость несчастное, растерянное. Нижняя губа отвисала, нос будто бы делался больше. Четче обрисовывались носогубные складки и становилось очевидно, что мужчина этот вновь мается сомнениями.
Для того и приехал, чтобы Инга их разрешила.
Чтобы утешила. Успокоила.
Сказала, что ему вовсе не обязательно делать это своими руками. Что за ночь у Инги чудесным образом отыскался исполнитель, и вообще она передумала, а все пойдет своим чередом.