И…
А теперь не завидую. Поумнела, что ли?
— Но ведь дело не в том, что и как думают остальные… хотя и они-то… слышала народную мудрость? На чужой роток не накинешь платок…
Из горла Верещагиной донесся клекот.
— Поэтому будь уверена, обсуждают. И тебя, и семейку твою, и… и будут обсуждать долго. А главное, что ты сама знаешь правду. От себя-то не спрячешься.
Она отшатнулась.
Попятилась.
— Ведьма!
— Ага, и справка имеется, — согласилась я. На душе вдруг стало спокойно-спокойно. И даже благостно. В конце концов, я-то дурного не делала.
А что до других, то пусть эти другие сами за себя думают.
— Ты… ты еще пожалеешь! — Верещагина сжала кулачки, и подумалось, что вот-вот она бросится, но нет, то ли умнее оказалась, то ли трусливее. — Пожалеешь… да я… я тебя сгною! Я сделаю так, что тебе и в коровнике работы не найдется… ты…
— Знаешь, а и вправду измельчали рода, — я плюхнула в ведро моющего средства. — Боярская дочь с кухаркой воюет… вот предки-то радуются.
Сдавленно пискнув, Верещагина попятилась, а после вовсе бросилась прочь. Надо же, какие они, городские, нежные…
Глава 27 В которой наносятся визиты и задаются вопросы
Детей интересует вопрос: откуда всё берётся? Взрослых — куда всё девается?
Жизненный парадокс
Я проснулась от стука в окошко. И не только я, потому как Васятка тоже вскинулся было, но я шикнула:
— Спи давай.
— А ты? — Васяткины глаза в потьмах блеснули желтизной.
— А я тоже, — я подавила зевок. — Сейчас… приду.
Выбираться из-под одеяла желания не было, вот совершенно, но я себя заставила. Наглаженный солнцем пол пощекотал ступни, беззвучно отворилась дверь, впуская тяжелый аромат ночи. И я почесала нос, чтобы не чихнуть.
— Идешь? — мрачно поинтересовалась Линка, которая все-таки чихнула и так оглушительно, что нетопырь сорвался с крыши и полетел нервным дерганым полетом.
К дождю никак.
— Куда? — я старательно перебирала в голове все обещания, данные когда-либо. Но вроде как никуда-то мы сегодня не собирались.
— Надо… в лес сходить. Поговорить за Ксюху.
— Сегодня?
Линка потерла переносицу.
— Ночь хорошая ныне.
— А… волос нет. По крови если?
— И по крови, и вообще… она богиня. Так найдет.
Что ж, если так, то, конечно, надо. В конце концов, завтра отосплюсь, опыт уже имеется и куст для сна подходящий.
— Погодь, я только тетку гляну…
— Там она, — Линка махнула рукой в темноту, — с мамой говорили. Сейчас возвернется.
— Тогда погодим.
Не то чтобы я боялась уйти без спроса, тут тетка ругать не станет, но вот Васятку бросать не хотелось категорически. Оно, конечно, Васятка про бочаг больше не заговаривал, но…