— Просют, просют уважаемого болярина.
— Я не болярин, а боярин, купец.
— Так это мы так разговариваем здесь. Говор у нас такой. Но прошу вас эээ, боярин.
Кивнув, я отправился вслед за ним. Афоня поправил на плече тяжёлый сидор с серебром и золотом и последовал вслед за мной. Но его оставили в горнице, а меня повели дальше. В большой комнате, куда мы вошли, стояли два стола, за одним из них сидел дородный мужчина в чёрном облачении и усиленно делал вид, что дико занят.
Я усмехнулся и, найдя глазами стул, опустил на него свой натруженный седлом зад. Дьяк поднял глаза на меня в несказанном удивлении. Он явно думал, что я буду ждать его приглашения к разговору. А мне было наплевать.
— А пошто не приветствуешь местную власть, иноземец?
— Это ты-то власть? А может быть, ты сам боярин или, всё же, труженик пера и бумаги?
— Ммм, слова ты непонятливые излагаешь, вроде и русские, а не пойми, о чём говоришь, иноземец. Но понял я тебя. Мы из свободных людей, из податных, но непростых, честь свою и пользу государству имеем.
— Ну, так и не надо мне говорить о том, что я что-то должен.
— Так я вызову стражу, и быстро тебя, иноземец, к ответу призовут.
— Ну, зови. Я не к тебе пришёл, а к воеводе, или ты уже на себя чин воеводы примерил?
Дьяк стушевался.
— А ты откуда язык наш знаешь, да с акцентом таким необычным и странным?
— Колдун я, ты ведь понял это уже. Да не из простых. Воины мне нужны. Набираю с собой охочих людей. Пойдём в Польшу. Дело у меня там есть.
— Так, а пошто у нас набирать, когда в Польше есть?
— Это не твоего ума дела, дьяк.
Меня вся ситуация стала сильно раздражать. Я уже и так много чего сказал. А эти дураки всё выспрашивают и выспрашивают. Уже на смерть свою наработали, идиоты…
Разогрев магическое ядро и щёлкнув пальцами, я вызвал два вихря. Один из них схватил за горло дьяка, а второй торговца. Тот, что держал торговца, стал душить его, а второе воздушное щупальце крепко держало дьяка, но пока не душило. Торговец захрипел, не в силах проговорить ни слова. Его глаза ощутимо стали наползать на лоб, стремясь окончательно вылезти из орбит.
— Вот до чего я вас не люблю, господа. Деньги получили, а всё нос свой норовите засунуть туда, куда не следует. А ведь понятие должно быть: чем меньше знаешь, тем лучше спишь. Будешь ещё болтать, смерд, о странном иноземце или заткнёшься навсегда?
— Мммм.
— Я спрашиваю, удавить тебя сейчас или ты будешь молчать о том, что видел и слышал?
— Ммм, — купец попытался согласно кивнуть, и я сразу ослабил хватку магии на его горле.
— Буду молчать, аки рыба, — с облегчением затараторил Акакий. — Как есть, молчать буду, не хочу, чтобы душу мою диавол в котле адовом кипятил за прегрешения мои. С колдуном связываться не хочу и не буду. Бес попутал, за язык дёрнул, вот тя крест! — и Акакий стал размашисто креститься.