— Да, — кратко ответил Горбачев и замолчал.
— Ну, и…, - после затянувшейся паузы мыкнул Владимир Владимирович, подумав, — вот же старый лис, то разговорится, не остановить, а тут молчит, как партизан на допросе….
— Извини, Володя, — вытер платком пот с «меченой» лысины Горбачев. Его восковое лицо посерело, а глаза стали страдальческими, — Просто эта тема для меня глубоко личная и очень болезненная. Но я рад нашей встрече и тоже буду предельно искренним. Хранитель приходил ко мне. Я подумал, что он экстрасенс, подобно Кашпировскому или Чумаку. Никому не говорил о нашем разговоре с ним, только Раисе. Хотел у Крючкова выяснить, не опасен ли он, а потом передумал, пожалел старика. Ведь душу бы вытрясли из него там.
— Ну, конечно, — ехидно подумал Путин, — Святая колхозная наивность. Если кто и знал что-нибудь о Хранителе, так это только «Крюк». Да без него и мышь чихнуть в Кремле не смела…
— Через два года старик опять ко мне пришел. К этому времени Раиса уговорила меня попробовать взять в руку Камень, — глаза Горбачева затуманились, — Но алмаз остался холодным, а мне при этом стало так плохо, что я почти его бросил. Старик еле успел подхватить Камень. Больше он ко мне не приходил.
— И это все, что вы знаете о Хранителях и Камнях? — осторожно произнес Путин.
— Так, значит, ты уже знаешь, что Хранителей и Камней несколько, — задумчиво сказал Михаил Сергеевич, — Так, что же ты хочешь от меня услышать?
— Все. Все, что вы знаете об этом, — посмотрел прямо ему в глаза Владимир Владимирович, — И можете считать, что я опять ваш должник. Мне необходимо в этом разобраться до конца. Я спать не могу.
— И Рая последние три года совсем спать не могла, — нараспев проговорил Михаил Сергеевич, — А я ведь знал. Ну, не знал, догадывался. Нет, знал в глубине души. Я же потом спрашивал, искал старика. А мне сказали, что нет никакого музея в Кремле…
— Стоп, стоп, Михаил Сергеевич, — прервал его Путин, — Я чего-то не понимаю. О чем вы догадывались? Когда вы его искали?
— Я искал старика уже после путча. Хотел взять у него Камень. Я в тот момент был готов даже на злую власть. Но старик куда-то пропал. А вот Рая тайком целый год то и дело носила Камень на себе. А мне говорила, что у нее мигрень, давление.
— У нее был камень? — непритворно изумился Путин, — Но откуда? Ей старик дал?!
— Нет. Это был другой камень. Изумруд. Она нашла его в Уфе каким-то образом. У нее ведь в этом городе жили мама и сестра. Она к ним ездила несколько раз одна, без меня. И вот в 1990 году Рая вернулась из Уфы не одна. С ней была такая странная женщина. На вид лет пятьдесят, но спину держала прямо, как балерина, глаза пронзительные, одевалась очень элегантно. Рая сказала, что это ее подруга юности. Они проводили много времени вместе на даче. И это она дала Раисе изумруд. Я точно знаю, потому что однажды заметил в руках этой женщины зеленую шкатулку. Точно такую же шкатулку, только белого цвета, ко мне приносил Хранитель.