Аккуратный магазин внутри был заставлен всевозможными товарами из стекла. Чашки, винные бокалы, высокие стаканы, вазы, а также фигурки животных и аксессуары.
Красный, жёлтый, оранжевый, зелёный, синий, фиолетовый — магазин играл всевозможными яркими красками.
— Красота.
Когда Сората взял голубой с градиентом стакан, столь же ясные глаза Масиро заблестели.
Она более-менее заинтересовалась, оттого Сората мысленно вздохнул с облегчением.
— У вас школьная поездка? — дружелюбно обратилась к ним работница магазина лет за двадцать пять.
— А, да.
— В мастерской вон там можно самим попробовать, если хотите. На память оставите, — до жути приветливо сказала девушка, наверняка приняв их за парочку, которая устроила незамысловатое свидание в школьной поездке.
Вот только на деле у них были сложные отношения, что отзывалось болью в голове на каждом шагу.
— Самим попробовать — это в смысле взять палку с нагретым стеклом на кончике и подуть?
— Верно. Подуть в трубочку.
Сората несколько раз видел по телевизору, как это делают. В раскалённом котле плавят стекло, крутят палку в форме соломинки и дуют, придавая нужную форму. Всегда хотелось попробовать, хотя собственные навыки вызывали большие сомнения. И вообще, стеклянная масса выглядела до жути горячей.
— Сората.
Именно в тот миг его позвали, отчего появилось дурное предчувствие.
— Ч-что?
— Я сделаю.
— Погодь-погодь. Если обожжёшься, будет катастрофа!
— Раз так, у нас есть варианты без огня, — моментально вклинилась ушлая продавщица.
Она взяла с полки стакан, который состоял из прозрачной и мутной частей, на нём выгравировали что-то вроде медведя с лососем в пасти.
— Вот на эту грубую мутную часть напыляют песок. Делают обдувку песком, и получается картина.
Масиро с головой ушла в показанные образцы.
Тут ожоги ей не грозили, так почему бы и нет.
— Ну, хочешь?
— Хочу, — сразу ответила она.
Как и говорила девушка из магазина, мастерская действительно находилась сразу под боком.
Инструктором работал мужчина примерно тридцати лет. Вроде и много… а вроде и мало. Как бы то ни было, получив наставления, Сората с Масиро уселись перед рабочим столом и нарисовали на предложенной бумаге картину. Затем её обрежут и подровняют.
Масиро молча водила ручкой по бумаге. А Сората без конца стирал линии, рисовал их заново, потом опять стирал и вновь рисовал.
Спустя минут десять мучений инструктор средних лет подал голос:
— У тебя невероятно красивая девушка.
— А? Не, она не моя девушка.
— Ох, правда?
Непонятно чего ожидая, мастер откровенно огорчился.
— Я люблю Сорату, — внезапно сказала Масиро, оторвавшись от увлекательного дела. И выглядела она почему-то до жути недовольной. Злилась из-за того, что её не назвали девушкой. Но ведь в нынешней ситуации её таковой не назвать.