— О? — Мерлин протянул правую руку, посмотрел вниз на ее тыльную сторону, а затем повернул ее, чтобы осмотреть длинные, сильные пальцы с мозолями фехтовальщика.
— Сомневаюсь, что кто-то еще заметил что-то, — задумчиво сказала она ему. — Я имею в виду, вся эта идея нелепа, не так ли? Даже мне, изучавшей сейджинов столько лет, потребовалось много времени, чтобы признать то, что я начала подозревать. Но когда я это сделала, то начала точно отслеживать, когда и где Абрейм или любой другой сейджин или подозреваемый сейджин действительно появлялся там лично, а не ограничивался письменными отчетами. Я также начала отслеживать любую информацию, которую могла найти об их внешности, и обнаружила две интересные вещи. Во-первых, каждый из этих других сейджинов был довольно высоким, намного выше среднего роста… как и вы. И, во-вторых, всякий раз, когда мне удавалось точно установить появление другого сейджина, всегда оказывалось, что как раз в то же время вы покинули Сиддар-Сити с какой-то миссией — обычно неуказанной и тайной — для Кэйлеба. Разве это не интересные совпадения?
— Очевидно, — сказал Мерлин через мгновение, — это вовсе не совпадения. — Он задумчиво посмотрел на нее, затем пожал плечами. — Надеюсь, вы поймете, если я не буду спешить давать вам больше информации во внезапном избытке энтузиазма?
Неожиданный смех мадам Парсан был глубоким, гортанным и очень искренним, и она покачала головой.
— Мерлин, почему-то я действительно не думаю о вас как о человеке, подверженном внезапным вспышкам энтузиазма или чему-то еще!
— Человек старается не быть таким, — вежливо признал он.
— И довольно успешно, — согласилась она. — Но как только я заподозрила, что даже сейчас мы на самом деле видим не так много сейджинов, и как только установила идеальную корреляцию вашего отсутствия с каждым другим подтвержденным наблюдением, на самом деле стало понятно, что есть только один. Всего один, который мог изменить не только свою внешность, но и то, кем он был на самом деле, так же легко, как ящерица в маске меняет цвет на клумбе, и преодолевать невозможные расстояния с невероятной скоростью. И это, мой друг, было последним доказательством того, что вы действительно сейджин. Так же точно, как сейджин Коди.
Невольно Мерлин моргнул от выбранного ею сравнения. Сейджин Коди глубоко укоренился в фольклоре Сейфхолда, но в отличие от двойной горстки «засвидетельствованных» сейджинов, записанных в Свидетельствах, оставленных Адамами и Евами, пережившими восстание Шан-вей и войну против падших, о нем вообще не было исторических записей. И не только это, но в то время как все сейджины из Свидетельств» были трезвыми, сосредоточенными, дисциплинированными воинами Бога, архангелов и Церкви, сейджин Коди представал в рассказах о нем как какой-то странствующий фокусник или смеющийся бродяга. Или, может быть, Одиссей. Его времена были совсем не юмористическими, но подавляющее большинство этих историй было связано как с его ловкостью, его способностью добиваться своих целей хитростью и уловками, так и со смертоносностью Хелма Кливера, его волшебного меча… и с его юмором, слабостью к привлекательным женщинам и любовью к стаканчику хорошего виски. Действительно, в его честь даже было названо «Сейджин Коди Премиум Бленд», одно из самых популярных чисхолмских купажированных виски, и на его этикетке был изображен не просто волшебный меч, неразрывно связанный с его именем, но и изображение самого Коди, сделанное художником… и не одного, а с двумя скудно одетыми барменшами, сидящими прямо на его коленях.