На третьи сутки, проведенные в постели, Салли перестает открывать глаза. Она отвергает все, что бы ей ни предложили, – ломтик поджаренного хлеба с виноградным желе, таблетку противовирусного со стаканом воды, еще одну подушку под голову. Черные волосы ее свалялись, лицо белое как бумага. Антония и Кайли испуганы; они стоят на пороге и наблюдают за спящей матерью. Они боятся потревожить ее своей болтовней, и дом все больше погружается в тишину. Девочки корят себя, что не слушались, плохо себя вели, что все эти годы перечили матери на каждом шагу, поступали как избалованные эгоистки. Антония звонит врачу, но он не выезжает на дом, а одеться и поехать к нему Салли отказывается.
Около двух часов ночи возвращается Джиллиан. Это последняя ночь месяца, и луна встает тоненькая, серебристая; воздух заволакивает дымкой. Джиллиан неизменно приходит к сестре – дом Салли для нее нечто вроде сетки безопасности в цирке. Но сегодня Бен заявил, что ему надоело видеть, как она каждый раз, покинув его постель, уезжает. Он хочет, чтобы она переехала жить к нему.
Джиллиан, откровенно говоря, подумала было, что это сказано шутки ради. И потому отвечала со смехом:
– Небось каждой так говоришь, когда переспишь с ней раз двадцать.
– Нет, – отозвался Бен без улыбки. – Я никому этого не говорил до сих пор.
В тот день мужчину не оставляло ощущение, что нынче – либо пан, либо пропал; неизвестно только, как повернется. Утром он выступал с фокусами в больнице, и один из детей, восьмилетний мальчик, расплакался, когда по ходу представления Чувак скрылся в большой деревянной коробке.
– Он вернется, – уверял Бен вконец расстроенного зрителя.
Но мальчик был убежден, что появление Чувака из небытия – вещь невозможная. Если кто-нибудь исчезает, объяснял он Бену, то уж окончательно. И возразить на это в данном конкретном случае было трудно.
Мальчик полжизни провел в больнице, и на сей раз ему не суждено было вернуться домой. Он уже начал покидать свою телесную оболочку – Бен мог определить это с первого взгляда. Мальчик мало-помалу исчезал прямо на глазах.
И тогда Бен сделал то, чего обычно не позволяет себе ни один фокусник: он отвел мальчика в сторонку и показал, что у волшебной коробки имеется двойное дно, где и расположился с удобством Чувак. Однако мальчик оставался безутешен. А вдруг это вовсе не тот кролик – ведь не докажешь! Белых кроликов вокруг пруд пруди, заходи в зоомагазин и покупай хоть десяток. И потому мальчик продолжал горько плакать, так что Бену впору было бы и самому прослезиться, не владей он, по счастью, секретами своего искусства. Он быстро протянул руку и извлек из-за уха ребенка серебряный доллар.