Друг мой, брат мой... (Стрелкова) - страница 84

— Что за привычка злословить о самом себе! — воскликнул Потанин.

— Да ты не принимай его всерьез! — Ядринцев пожал плечами. — Добрый правитель на смену прежним, которые грабят и обманывают народ?.. Да сожрут добряка омские Ивашкевичи, Кури и Фридериксы [24] при полном одобрении всей степной "белой кости" и всех новоявленных богачей из "черной кости"...

— Это мы еще посмотрим! — сверкнул глазами Чокан. — Впрочем, господа, я ведь пошутил, воображая себя в роли доброго хана. Надеюсь, вы не поверили, что я всерьез засобирался обратно в Степь? Напротив! Я нынче отцу написал, что намерен ехать в Париж. Доктора советуют к зиме поехать за границу. Все-таки Петербург губителен для жителя вольных степей с сухим климатом. Да, господа... Еду, еду... Вот только за деньгами дело стало, но отец определенно обещает выслать тысячу. Я ему написал, чтс за границей несостоятельного должника, будь он хотя бы архизнаменитостью, даже генералиссимусом, сажают в долговую тюрьму...

Потанин пробурчал любовно:

— Типун тебе на язык!

— Парижские врачи порекомендуют горный воздух, пошлют в Швейцарию, — вмешался Василий Обух. — Меж тем климат Верного и окрестностей не хуже швейцарского. Поезжай-ка в Верное, Валиханов, тебя там мигом вылечат.

Чокан удивленно поднял брови.

— Разве я говорил, что болен? Я сказал только, что врачи предписывают ехать в Париж. В Париж! А в Верное?.. Туда нынче посылают по другому ведомству. Так что увольте!

Все понимающе засмеялись. Как всякая отдаленная точка Российской империи, Верное уже вошло в число тех мест, куда Макар телят не гонял.

К удовольствию Обуха, Потанин и Валиханов взялись расспрашивать, что нового в Семиречье и в соседних землях. Обух рассказывал, что междоусобицы султанские не утихают. У дунган объявился некий Сеидахмет-хан. Дело явно идет к восстанию дунган против владычества богдыхана. Во всяком случае, султан ал-банов Тезек уже намекал на такую возможность военному губернатору Герасиму Алексеевичу Колпаковскому. Откуда новости у Тезека? Тезек Нуралин нынче самый осведомленный из всех степных аристократов. Он собирает вороха степных слухов и как заправский золотоискатель вымывает из них золотые крупицы известий с политическим весом и пускает их в оборот. Политический капитал Тезека растет день ото дня. Не будет ничего удивительного, если в случае восстания против богдыхана дунгане попытаются искать связи с русским правительством через Тезека.

— Непременно известите Петра Петровича, — посоветовал Обуху Потанин, — как преуспевает Тезек. Они ведь большие приятели.