— Я думала, будет больнее, — призналась Кэйтрин, перебирая седые волоски на моей груди. Поморщилась: — И что, так всегда теперь?
— Это поначалу, — попытался я успокоить фройляйн. Ну, теперь уже не совсем фройляйн и, вовсе даже не фройляйн, но кому какое до этого дело?
— Юджин, ты не передумал на мне жениться? — спросила вдруг фройляйн.
— А ты — выходить за меня замуж?
— Благородная девица не должна уступать домогательствам жениха до брака! — прыснула Кэйт, а потом вдруг резко стала серьезной: — Юджин, что же мы с тобой натворили?
— А что натворили? — сделал я вид, что не понял. — Курдула теперь будет довольна.
— Это же грех… до свадьбы…
— Грех, — согласился я. Уточнил: — Но, мы же с тобой не смертный грех совершили, правильно?
— Нужно идти к патеру.
— Сходим, — пообещал я. — К патеру сходим, отмолим, на храм пожертвуем. Что еще? В паломничество пойдем? Только, давай потом, после свадьбы.
— Когда назначим венчание? — деловито поинтересовалась Кэйтрин.
— Ну, как мы с Томасом вернемся, так сразу и обвенчаемся.
— Откуда вернетесь? — не поняла Кэйтрин.
— А тебе Томас не говорил? — удивился я. — Мы с ним решили завтра ехать в Шварцвальд.
— Как это — вы решили? — приподнялась Кэйтрин. — А почему я об этом не знаю?
Дня три назад я бы ответил что — то такое, уязвлявшее самолюбие девушки. Сейчас же… Может, свалить всю вину на старика, пусть выпутывается? Но, не стоит.
— Да как — то все случайно получилось, — принялся я оправдываться. — Подумал — чего откладывать? Сказал Томасу, в город уехал. Так, закрутилось.
— Понимаю, — сдержанно сказала Кэйтрин. — Но мне — то ты мог сказать? Все — таки, это мой брат!
— Точно так, госпожа баронесса!
— Опять издеваешься? — зашипела Кэйтрин. Пихнув меня локтем, сообщила: — Я уже смирилась не только с потерей девственности, но и с потерей дворянства.
— Никак нет, госпожа баронесса, — взял я игривый тон. — Дворянство останется при тебе. Хочешь быть баронессой?
— Нет, — с досадой отозвалась девушка.
— Теперь придется. Купчая на твое имя оформлена. Я же сегодня тебе баронство купил!
Кэйтрин откинулась на постель, осмысливая услышанное. Я помалкивал, чувствуя себя слегка виноватым. Молчали. Наконец, молчать надоело. Первой не выдержала девушка:
— Мой учитель — тот, который алхимик, говорил, что природа не терпит пустоты. Если у тебя чего — то где — то убыло, значит — чего — то где — то прибыло. Девственность убыла, зато прибыл титул.
Посмотрев друг на друга, мы прыснули.
— Как я понимаю, ты приобрел баронство Выксберг? Только оно может дать хозяину титул. Я и не знала, что этот болван заложил поместье.