— Витенька, Витюнчик, не надо, не на-а-а-до!!!
Сколько горя, страха было в этом голосе, сколько крика о помощи, мольбы о пощаде.
— Да не буду я тебя трогать! — вырвалось у Шпалы. Подумав, он уточнил: — Без твоего желания…
Ларочка все еще всхлипывала, Витька ее успокаивал. Вокруг глаз у нее образовались черные кляксы от растворившейся туши. Оказывается, лицо женщины это не то, что есть на самом деле, а то, что она рисует с помощью всяких красок и штукатурок! Наверное, у него такие же на плече! Господи, о чем он сейчас думает, о какой-то ерунде: кляксы!..
— У тебя тушь расплылась, — сказал он ей.
Ларочка достала платок, поплевала на него и передала Витьке. Шпала обстоятельно приводил ее лицо в порядок, стирая черные кляксы.
— Пойдем гулять! — предложил он. покончив с реставрацией.
— Пойдем! — согласилась Лара, — На урок я все равно опоздала.
И они пошли вдоль опушки поместившегося в овражках леса, пошли без цели, куда глаза глядят. Вдали по железке то и дело сновали, гудели поезда. Время было застойное, вот они и сновали! Нынче, на очередном году независимости России (непонятно от чего), один в час пройдет — и то хорошо. Вот такой прогресс!
«Что же она за человек, — думал Витька, — так плакать из-за того, что другим позволяла с легкостью? Или не позволяла? Злые языки, что страшнее пистолета? А она еще девочка? (Тут следовало бы вместо вопросительного поставить знак недоумения, однако такого в русском языке, к сожалению, нет.) Но ведь он сам видел! Впрочем, что он видел? Пошла — вышла, застегивала змейку, поправляла рубаху… Ведь порисоваться Ларка любила, что там говорить! Сделать показуху любыми путями для нее высший шик! Может, тогда и Граф-бедняга ни за что пострадал? Впрочем, черт с ним, с Графом — нечего возле Ларочки отираться, он ведь кажется предупреждал ее на этот счет когда-то! А может, ей было интересно посмотреть бой быков? Да нет, ведь она искренне переживала за Графа. Не рассчитывала на такой оборот дела или любила? Но ведь тому же Олежеку Головатому, с которым была ближе, чем с кем бы то ни было на поселке, кроме Бражникова по словам того же Юры Бражникова (а он тоже следил, подглядывал мерзавец!) не дала! И все попытки перейти дальше простой дружбы легко, но настойчиво, пресекала.
Кадр из отношений Ларочки с Олежкой со слов наблюдавшего из кустов Бражникова: весна, распустившийся нарядной молодой листвой лес, сухая в мягенькой, не выгоревшей еще траве полянка. Ларочка в джинсах лежит на животе, перед ней учебник за восьмой класс, она готовится к экзамену. Рядом Олежек. Олежек Ларочке театрально: