— Нет!
— Но почему?
— Я тебя боюсь.
Тут уж не смог сдержать оскала злорадства сам Князь. Однако он тут же поспешил прикрыть ее лаской честного рыцаря.
— Нет, ты не такой парень, ты никого не боишься!
— Я бо-юсь те-бя!!! Видишь, я повторяю это при всей толпе, при своей девчонке: «Я бо-юсь те-бя!!!» Разве этого недостаточно? У меня дрожат колени от страха, я знаю что ты меня уроешь.
Аргумент был веский — полнейшее признание Шпалой своей несостоятельности. Князь мог праздновать победу на своем уделе. Эти слова законно могли бы подтвердить на любых разборках. (Дело другое, кто бы из знавших Витьку в их смысл поверил?) Но как упрек Шпале они могли бы сойти. Конечно можно было бы свалять дуру, пожертвовать здоровьем ради торжества «справедливости». (Слово-то какое — справедливость!) Только зачем Шпале эта детская игра в «пацанские понятия». Элементарная логика: Что дороже в данной ситуации, авторитет или здоровье? Авторитет среди таких, как эти, Витька себе одной дерзкой удачной дракой вернет, а здоровье — вещь невосполнимая! Кроме того, зачем ему перспектива, когда Шпала в этом мире уже посторонний! Не завтра так после завтра оставит его, как выжатый лимон.
Итак, Князь мог праздновать победу! Витька отломил ему от трудов своих. Но какой родимчик подхлестнул его играть дальше? Эх, молодежь, азарт берет верх над разумом! Что ж, жадность фраера погубит! — мудрая поговорка. Соблазнился Шпала на Чавин самогон, крепко получил за жадность, а ведь жопой чувствовал — не надо идти! Теперь Князева очередь платить за жадность. И, как на смех, сам же «Груздем» объявился. А коли так, полезай в «кузов». Любой из этих шох Витька бы просто в рожу плюнул, да в зад пнул. Вопросов больше не было. Растоптанный Шпала повис на Натку и спешил отвалить восвояси, как вдруг Князь вызвался проводить его до остановки. Видимо, он уверовал если не в свою силу, то в магическую (мифическую) силу своего блата. Они трое откололись от толпы во дворе общаги и покатили: Витька на плече у Натки, Князь рядом, с бесчисленным словесным поносом о своем авторитете. (Ну может ли он у такого быть?) Спускались к троллейбусной остановке, что рядом с ж. д. вокзалом. Это вплотную (метров 5-10, смотря в какую сторону ехать) от ЛОМа, где Шпала с Чавой только недавно гостили за свои железнодорожные подвиги. Князь все пугал и разглагольствовал. (Похоже он решил, что язык страшнее кулака! Или уверовал в свои гипнотизерские способности. Что может внушить Витьке ту мысль, что он и вправду значительно сильнее?)
— Я Князь, — орал он на всю улицу, — меня тут каждая собака знает. Стоит мне сейчас только свистнуть и тебя тут же уроют! Пойдем сейчас в любой двор и тебе скажут, кто я такой!