из милиции. Памятуя наставление следователя, Шпала прямехонько и пошел в судмедэкспертизу. Было очевидно — еще не время. Он дернул одни двери, другие, все заперто. После сравнительно теплой кутузки и целых суток натощак утренний морозец казался особенно свеж. Нужно было куда-то прятаться. В мошонке, как обычно, чесалось, словно шевелилась залетная вошка. После ночи в привратке это явление неудивительно. Но могла быть и ложная тревога — мнительность. С тех пор, как он впервые познакомился с этими насекомыми в тюрьме, после каждой ночи в не слишком чистой компании (ночевки на вокзале, например), утром возникала некая настороженность, вслушивание. Нередко шевеление являлось лишь галлюцинацией. Однако Шпала предпочитал все же сменить белье и проверить для успокоения швы одежды. Особенно такие мнимые диверсанты мучили его после тюрьмы. То и дело гладил прилично раскаленным утюгом белье с изнанки, особенно швы, проверялся, но ничего не находил.
Так вот, у Витьки вопрос к Пушкину по этому поводу: «Если он по бабам шлялся, значит и мандавошек ловил! — Как у Александра ибн Сергеевича на этот счет, галлюцинаций не было? Немаловажный вопрос между прочим, и не такой глупый, как на первый взгляд кажется! Просто исторический, можно сказать!!! Из него могут выползать далеко идущие последствия. Например: вдруг пиит и промазал на дуэли из-за какой-нибудь залетной мандавошки. А это, сами понимаете, целая революция в историографии! А если еще дальше пойти? Еще смелее объять необъятное! Вдруг эту мандавошку ему Дантес специально перед дуэлью в кровать подсунул. И не ему одному… Возможно, многих великих людей: талантливых полководцев, ученых, политиков губили эти подлые звери! Ну мог ли, к примеру, Наполеон выиграть битву при Ватерлоо мучительно соображая: где же это он вчера ухитрился подхватить таких злых мандавошек. Се же есть не тронутый пласт, целина, немереный простор, неоткрытый материк в истории человечества. Целую диссертацию настрочить запросто: «О роли мандавошек в истории.»
Можно, конечно, подождать до времени в одном из подъездов ближайших жилых домов, повиснуть на теплую батарею. Но ведь скоро люди лавиной повалят на работу, а он будет являть им свои фонари? Витька упорно продолжал тыкаться во все двери, пока за одной из них не услышал шорох. Рядом оказался звонок и Шпала несколько раз выжал его до отказа. Внутри, где-то далеко, глухо отзывался его электрический голос. Вышла коренастая бабушка: В белом халате поверх телогрейки, стеганных тряпочных валенках, оснащенных галошами высокой проходимости с ведром и тряпкой в руке.