— Что, свое начальство в лицо не знаете? — шумели сопровождающие, похожие на поверженных противников, как сиамские близнецы. Но, странное дело, тут же выдали по банке рисовой каши! Приказали съесть немедленно в наказание. Вкусная оказалась, легкоусвояемая! Точно такую же банку он уже сегодня где-то видел! Напрасно в фонд мира пожертвовали! Но кто же сержанту, от которого, может быть, вся дальнейшая служба зависит, в такой мелочной просьбе откажет? Да для него, родЕмого и последние штаны с себя снять не жалко! Тем более, кому она нужна, каша, когда у всех сидора с домашними котлетами, курятиной, салом. Однако, ефрейторы в таких делах соображали лучше и смотрели на вещи практически: курица в газете, или котлеты (в желудке) товаром быть не могут. А вот консервированная каша (в жести) пожалуйста! Все собранные обратно банки они, несколькими часами позже загнали проводникам вагонов в обмен на чистую монету. (Конверсия! Или конвертация, как правильно?) Вообще, поездку за обобранцами сержанты и офицеры считали коммерческим мероприятием, обязанным принести сверхприбыли всем его участникам. Не зря же (и не безвозмездно) выбрали для этой цели командиры из своих ртов (простите рот!) самых пронырливых. Действовать-злодействовать «эмиссары» начали еще в военкомате: постоянно чего-то маклевали, наплевали, наблевали. Намекали, нарекали… В общем, обещали кому что, сообразуясь с умственным потенциалом и запросами объегориваемых. Одним сулили теплое местечко, другим звание, третьим личную поддержку в обмен, естественно, на деньги, ценные вещи. К Харькову (да и потом) вокруг сих фокусников-иллюзионистов сбилась некоторая группа подлипал и подхалимчиков. Это замечалось со стороны, однако Витьку абсолютно не интересовало. В делах угодничества он, прямо скажем, был не силен, проще выразиться, профан. И к тому же считал, что деньгами истинный авторитет не купишь. Приобрести можно лишь должность шохи, да и то лишь до тех пор, пока с тебя можно что-то взять. А подобный вариант его не устраивал.
В критический момент меж группами призывников вспыхнула драка. Сержанты-«покупатели» обоих команд, действуя слаженно и решительно, почти затушили ссору, но она вдруг с новой силой полыхнула на перроне. Раздались крики: «Наших бьют!» И сметая караул, одним большим потоком масса кинулась вниз, чтобыы там разделиться на два лагеря. «Все смешалось: Кони, люди…!» Во время штурма зимнего, помнится, хоть красные околыши нашивали. Здесь же ничего было не понять: кто свой — кто чужой. Куда девались пассажиры? Дрались одной большой свалкой, один против другого и все на всех. «Чей ты хлопец?» выясняли лишь после обмена ударами. Ситуация менялась ежесекундно. Витьку неожиданно сбили с ног и принялись пинать изо всех сторон. Но через мгновение самих нападающих свалили и Шпала, вскочив, тоже кого-то яростно футболил. Неизвестно откуда на голову летели бутылки. Слышался звон стекол. Завывала где-то рядом сирена. Скорая помощь, то ли милиция, а может быть пожарная служба… Но ничего нельзя было понять, изменить. Сзади напирали, с боков поджимали и гнали на неприятеля, которого равносильным же образом несло на тебя. Что оставалось делать? Бить первым, пока не сбили с копыт! Стихия! Витька до конца понял это явление, не где-то и когда-то, а именно сейчас. Слился с ней! Почему «СТИХИ и Я», почему не «ПРОЗА»? Да потому, что ритм здесь можно только чувствовать, а не понимать! Из-за чего началась драка, кто прав, кто виноват? — меньше всего «обЧественность» волновало. Вдруг раздалось: «Бей ментов!» И противоборствующая толпа развернулась, плечом к плечу единой армадой двинулась на машины. Их поднимали вместе с запершимися внутри красными шапочками, пытались перевернуть… Дорвавшись до одного из УАЗиков, раскачивая его, Шпала был на вершине блаженства. Черт возьми! Он теперь как все. Грехи с нуля!!! А с торжеством закона здесь пожалуй еще туже чем на гражданке. Один или два «воронка» уже лежали на боку. Гуляй братва! Везет же Витьке на таких, как сам! Что за мудрые государственные деятели дарят ему постоянно столь ценную возможность отличиться? Нет бы рассовать шантрапу помаленьку в разные рода войск. Глядишь, обуздали бы их, перевоспитали. Так на тебе: собрали всех урок в одну большую толпу. Какому идиоту это в голову могло прийти? Ну теперь получайте чего хотели: братва «гулеванить»! Молодцы, все-таки, ребята из стройбата! Какая бы еще команда могла устроить на прощанье подобный бал? Непрерывный гул вдруг прорезали автоматные очереди.