— Он бьет меня больно. Он старый. Злой.
Потом говорил Кикуса. Считая по пальцам все расходы, которые он понес в связи с женитьбой, он требовал, чтобы Вакули вернул ему все. Наконец поднялся самый главный из старейшин. Говорил медленно, не выпуская изо рта трубки.
— Законно требует Кикуса? Законно, конечно. Сколько одевал, сколько платил, все законно. Вакули не может столько отдать. Патало пусть живет. Если убегает, бить надо.
После того как каждый из старейшин выразил свое мнение, все посмотрели на Масликова:
— Что скажешь, русский учитель?
Патало уже знала, что он скажет. Перед тем как пойти на суд, учитель предупредил женщину, что она должна жить с Кикусой, пока не представится случай уйти от него. А случай этот даст ей советская власть.
— Я считаю, — заговорил Масликов тем ровным и спокойным тоном, за который всегда уважали его удэгейцы, — пусть Патало живет с мужем до тех пор, пока Вакули не наберет столько денег, чтобы расплатиться с Кикусой. Но бить нельзя. Зачем бить? Помните, когда я приезжал к вам в тайгу собирать ребятишек, что вы говорили? «Не надо грамоту. Палкой по голове бить больно…» Вы думали, что я буду бить ваших детей. Но если бы я ударил хотя одного из ваших детей, разве от этого они больше любили бы меня или скорее выучились? Нет, друзья! Вы сами знаете, в драке человек другому человеку бывает зверем, врагом. Но мы же люди. Зачем поднимать руку на своего друга?
Удэгейцы остались довольны. «Учитель все знает», — говорили они расходясь. Они и не предполагали, что спустя немного времени вопрос о Патало решится в сельском Совете. Красный флаг туземного Совета, кочевавшего по притокам Хора, взметнулся над большим новым домом в Гвасюгах. Председателем сельского Совета избрали Джанси Батовича Кимонко. Он только что вернулся из Ленинграда, окончив Центральные курсы советского строительства.
С каждым годом молва о школе летела все дальше по глухим таежным кочевьям. Теперь родителей уже не надо было уговаривать — они сами привозили детей в школу. Иные просили принять совсем маленьких, говоря при этом:
— Пусть они у вас поиграют.
Частенько, когда на уроках химии учитель демонстрировал опыты, под окнами появлялись охотники, иногда просились на урок. Получение обыкновенной поваренной соли или опыт с реактивной лакмусовой бумагой, которая синела в растворе щелочи и краснела в кислотах, приводили их в восторг.
Знания учителя казались им безграничными. Немудрено, что обращаться к нему по всякому поводу вошло у них в обычай. У одной удэгейки родилась девочка. На другой день после того, как женщина вернулась из больницы, она прибежала в школу.