Шуркей последовал за ним, держа в карманах руки.
Как я люблю
Глубину твоих лашковых глаз… —
пел он удаляясь. Нечаев, сидевший на валежине рядом с Мелешко и Надей, улыбнулся:
— Вот Шуркей у нас дисциплинированный парень. Без разрешения никуда.
— Все равно, тоже надо крепко держать, — отозвался Батули. Он надел свою пограничную фуражку, встал, широко расставив ноги. Один по одному люди стали расходиться.
— Как чувствуете здоровье? — спросил меня Динзай, поднимаясь с большого камня, на котором сидел все время, пока шла беседа. — Наверно, болеете немножко?
— Довольно об этом, Динзай. Что было, то прошло. Вот, возьмите, вы что-то потеряли.
Небольшой узелок, завернутый в красную тряпку, лежал около камня. Я подала его Динзаю.
— Ничего, — выручил меня Дада, — кто тайга ходи, все равно немножко тонет, немножко болеет. Геолога Баранова знаешь? — Он поймал мой утвердительный кивок. — Баранов на Чуи ходил. Совсем больной был. Все думали: помирать будет. Ничего. Хорошо получилось.
— А кто такой Баранов? — поинтересовалась Надя, когда мы пришли с ней в палатку.
Она развернула постель. Лидия Николаевна уже спала.
— Мне все-таки ужасно неловко, — заговорила Надя, понизив голос. — Я так оскандалилась. Скажите, об этом приказе будет известно у нас в институте?
— Это зависит от того, как вы дальше будете вести себя.
— Придется учесть… — Надя с размаху плюхнулась на постель. — А что, геолог Баранов действительно чуть не умер? И это было здесь, вот тут, на Чуи?
— Да.
История была такова. Еще в первый год войны по Хору прошел геолог Степан Допиро. В долине мы видели его затески на деревьях, среди мхов — пустые консервные банки. Он шел здесь как первый разведчик горных богатств, проводя мелкомасштабную геологическую съемку. В шлихах, которые привез он с Чуи, оказался металл. Надо было детально разведать долину реки. И вот весной 1944 года пошел на Чуи Александр Федорович Баранов.
Баранову уже не раз приходилось бывать в экспедициях, подниматься на лодках по рекам, но Чуи оказалась коварной. Несколько дней геолог и его проводники преодолевали расстояние в тридцать пять километров, иногда часами стояли в холодной воде, разбирали заломы топорами, руками. Наконец, достигнув места слияния правой и левой Чуи, они остановились, чтобы устроить здесь базу.
Через неделю на берегу появились амбар на сваях, баня и даже пекарня с печкой из камня. Отсюда, с этой базы, совершались маршруты вглубь тайги.
Однажды помощник Баранова, геолог Степан Яковлевич Николаев, ходивший по правой Чуи, принес около шестидесяти интересных шлихов. Разглядывая шлихи под микроскопом, Баранов не мог не выразить радости.