– Не любой. Но мне приятно слышать это от тебя.
Они сидели, крепко держась за руки.
Джессалин подумала с каким-то диким восторгом: Я должна его пережить, чтобы заботиться о нем в последние дни. Я не имею права уйти раньше.
И вот она лежит одна в семейной кровати. На своей половине.
Как непривычно.
Усталая, оглоушенная, с открытыми глазами (на самом деле закрытыми), она проваливается в темную гибельную дыру, заранее опасаясь того, что там увидит.
Ничего. Ровным счетом ничего.
Порывы ветра сотрясают темные окна. Дождь пригоршнями ударяет в стекла. Перезвона музыки ветра почти не слышно, как она ни напрягает слух. Что-то отдаленное, серебристое, чудесное.
Из всех Маккларенов только Том знал правду.
Не имел доступа к подробностям, но знал.
Приняли за другого. Все обвинения сняты.
Все очень тревожно. Запутанно. Похоже, отец был «арестован» – или, точнее, «задержан полицией» – за то, что, предположительно, «оказал сопротивление» на обочине автострады Хенникотт.
А затем он «потерял сознание» (не в собственной «тойоте», а на обочине), и полицейские вызвали «скорую».
В общем, произошла ошибка при опознании… но кого? Уайти Маккларена? И кто совершил ошибку?
Тома заверили, что его отец ни в чем не обвиняется.
В свете «дальнейшего расследования»… после «подтверждения свидетелей»… все обвинения были сняты.
Все это, насколько можно было понять, Тому рассказали по мобильной связи, пока он стоял в коридоре перед отцовской палатой в отделении интенсивной терапии хэммондской городской больницы. Связь то и дело прерывалась. Алло? Алло? – в отчаянии кричал Том.
Позвонил ему лейтенант полиции, который то ли был знаком с Уайти Макклареном, то ли просто знал, кто он такой. Кажется, знал и Тома Маккларена. (Может, они ходили в одну школу? Фамилия лейтенанта показалась ему смутно знакомой.) Успокаивающим тоном лейтенант сообщил, что отцовскую «тойоту-хайлендер» 2010 года эвакуировали на штрафстоянку, откуда Том может ее завтра забрать. Том был не в том состоянии, чтобы выкрикнуть: «Что вы, сволочи, сделали с моим отцом?», вместо этого он выдавил из себя пару уточняющих вопросов, как забрать «тойоту». Уайти наверняка озаботился бы тем, кто осмелился сесть за руль его автомобиля и где его держат.
Сначала Том должен приехать в полицейское управление за документами. Для этого ему потребуется удостоверение личности.
Том поблагодарил лейтенанта, выразившего надежду, что его отец «в порядке».
– Спасибо. Кажется… да.
После завершения разговора Том так и застыл в больничном коридоре, мимо сновали медработники, санитары толкали перед собой каталки и тележки с постельным бельем, проходили такие же, как он, посетители в уличной одежде, казавшиеся озабоченными, потерянными. А он снова прокручивал в голове слова, смысл которых ускользнул от него поначалу: