По просьбе генерала Сантоса я начал готовить обзор экономических ресурсов страны и предложения по доходной и расходной частям бюджета, а также составил список минимального количества общественных учреждений, необходимых для успешного осуществления национальной политики. Он полагал, что выводы должны быть изложены предельно просто: тогда мы сможем представить их народному собранию.
Во все концы страны помчались гонцы с приглашением прислать делегатов на съезд народных представителей, объявленный в воззвании. Поскольку мы ожидали, что caciques[55] пожалуют со своими женами и детьми, стали думать, где их разместить. На городской площади и на речном спуске начали возводить палаточные городки.
Я опущу подробности подготовительного этапа. Скажу лишь, что оказался вовлечен в нескончаемый поток дел и поручений, — еще бы, ведь впереди были выборы, а в предвыборной суете все падает на плечи членов исполнительного комитета, каковым я и являлся в единственном числе. К моему удивлению, свалившиеся на меня многочисленные обязанности не были в тягость. Да и что может сравниться с радостью командовать парадом, особенно если все приходится начинать с нуля? Какой простор для творческой фантазии, как все подвластно твоей воле, — не только вещи, деньги, образование, всевозможные товары, но и люди тоже: что за благородный материал! В основе правительственной деятельности, равно как и искусства, лежит чувство порядка, и неожиданно для себя самого я целиком отдался процессу упорядочивания и увязывания государственных дел, употребляя для этого свои чутье и честолюбие, которые так долго, с самого моего поспешного отъезда из Англии, лежали под спудом. Я даже начал сомневаться, уж не были ли все эти великие исторические личности — Солон, Цезарь, Карл Великий[56], Наполеон — в глубине души художниками, искавшими способ самовыражения? Разумеется, между человеком действия, который стремится только к одному — действовать ради действия, так сказать, играть мускулатурой и извлекать из этого занятия удовольствие, и человеком действия, которого ведет некое представление о гармонии и порядке, существует дистанция огромного размера. А ведь есть еще и третий тип: человек, действующий только по воле обстоятельств: он прыгает, так сказать, с одной плавучей кочки на другую, не замечая, как течение сносит его вниз, к водопаду.
Итак, я начал с составления обзора экономических ресурсов страны. По официальной статистике, площадь Ронкадора составляет приблизительно 20 000 квадратных миль, однако при этом не учитывается размытость северных и восточных границ. Несмотря на значительную площадь, плотность населения крайне низкая: помимо незаселенных горных районов на востоке и западе страны, даже в центральной части, в пампасах, население очень невелико. В основном люди селятся в бассейне реки: многие речки и ручейки берут свое начало в горах на западе, растекаются по заболоченной местности к северу, а затем собираются вместе, поворачивая на юг и, вобрав в себя воды восточного бассейна, вливаются в могучую реку, образующую южную границу Ронкадора. При испанском режиме колония была чисто формально разбита на тридцать административных округов, во многих из которых не было ни одного населенного пункта. Столица Ронкадор была единственным городом на всю страну. Произведенная мной перепись городского населения показала, что в столице проживает 754 семьи, или 3064 души, их коллективная собственность составляет 4632 единицы домашнего скота, 1780 быков, 1510 жеребцов, 3791 кобылу, 501 мула, 198 ослов, 4648 овец и несколько коз. Я навел справки и о населении, и вот результаты моих подсчетов: в Ронкадоре проживало (на момент составления переписи) около 14 000 семей, или от 50 000 до 60 000 человек, чья коллективная собственность составляла столько-то голов домашнего скота, соответственно пропорции, а поголовье дикого скота не поддавалось исчислению.