— Все идет по плану.
— Этот невежественный хан Пес предъявляет свои требования, — бросил Комо Дат. — Безосновательные требования. И мы должны выполнить их, потому что должны сдержать обещание.
— Чего он хочет?
— Более шести тысяч КА-77.
Телиан задумчиво прикрыл глаз.
— Это трудно. Не мог и представить, что дикарь, предпочитающий ручные катапульты этим шумным земным ружьям, потребует такое.
— Тем не менее он потребовал. И если мы не выполним этого требования, то все испортим. Он не будет нам доверять.
Телиан Пиар приблизился к окну. Вдали тянулся угрюмый хребет Колымских гор, занесенных снегом. Паек молча любовался этим мрачным пейзажем.
— Он твердо стал на путь, ведущий к созданию империи. Он не отступит и не откажется от вторжения в Китай, даже если мы и не дадим ему оружия.
— Значит, отказать? — спросил Комо Дат.
— Нет, — задумчиво произнес Телиан Пиар. — Пора вынести этот вопрос на рассмотрение Правящего Совета.
— Разумно ли такое решение? — сжал кулаки Комо Дат.
— Это лучше, чем просто передать нашу технику варвару. Ведь тогда легко можно будет доказать, что именно мы наслали этот ураган на Китай.
— Ваш Пес ждет моего ответа.
— Не будем его задерживать, — прошептал Телиан Пиар, устремляясь вперед, как ведомый на веревочке призрак. Комо Дат, громко стуча по полу, направился за ним с плохо скрываемым недовольством.
Они поднялись вверх по красным от ржавчины коридорам Колымского командного центра. Телиан Пиар предупредил:
— Сейчас мы сможем вкусить плодов нашего эксперимента или столкнуться с последствиями умолчания.
— Я не боюсь Совета.
— Учитывая, что вы обладаете полной военной властью, они боятся вас, — тихо заметил Пиар, чтобы слова его долетели только до Комо Дата и никого больше, включая электронные устройства.
Комо Дат промолчал. Впрочем, в ответе не было необходимости.
— Идите рядом со мной, — сказал Телиан Пиар, когда они свернули в последний коридор, ведущий к массивному порталу.
— Почему?
— Потому что я прошу об этом, — негромко произнес паек.
— Опять какие-нибудь интеллектуальные игры?
— Мы войдем вместе, но первым буду говорить я.
— Хотите получить все, паек?
— Я не ищу ни выгоды, ни славы. Хочу только, чтобы и наказание распределилось поровну.
— С тем, чтобы преуменьшить свое?
— Мы оба знаем, что такое домашний арест. Вы испытали это сомнительное удовольствие в недавнем прошлом, а я отбываю его сейчас. Кто знает, что еще готовит для нас будущее?
— Я понимаю вашу игру. Вы хотите восстановить свое положение в Совете и соответствующие полномочия.
— Пока вы остаетесь главнокомандующим, место в Совете равносильно смертному приговору.