Сдержанный шепот воинов напоминал усиленное в тысячу раз дыхание ветра. Их запах нес в себе аромат пропитавшейся потом кожи и навоза. То и дело слышались выхлопы желудочных газов, добавлявших остроты этой пьянящей смеси.
Казар поднял руку и наступила тишина.
— Внимайте моим словам, — громко крикнул он и замолчал.
Передние слышали его хорошо, а негромкий гул голосов свидетельствовал о том, что средние ряды передают сказанное задним. Таким образом, речь хана Новой золотой Орды доходила до ушей самого далекого часового его кочевой империи.
Шум стих. Казар заговорил снова.
— Прошлой ночью я общался со святым духом Чингисхана, чьи доспехи я с гордостью ношу.
Слова его понеслись вдаль, оседая, как соль прибоя.
— Во-первых, он повелел мне передать вам вот этот совет: «При свете дня смотри с бдительностью матерого волка, ночью наблюдай глазами ворона, а в бою набрасывайся на врага, как сокол».
По орде прокатился одобрительный рокот.
— Хан Чингис попросил, чтобы я пощадил китайский город Шэньму. Он небогат и не добавит нам славы, — продолжал Казар, зная, что наступил решающий момент для сообщения нерадостного известия.
На этот раз орда угрюмо зароптала. Правда, резких жалоб Казар не услышал, но недовольство явно смешивалось с недоумением.
— На что я ответил: «Твое слово приказ — для меня».
Байяр просиял, став свидетелем того, как его собственные слова отозвались гулом тысяч воинов.
— Итак, мой гнев минует Шэньму, — прокричал Казар.
Снова гул голосов, в том числе и сердитых.
— Не очень хорошо, — пробормотал Байяр так, чтобы хан услыхал его.
Казар стиснул зубы, но улыбнулся.
— Скажи Утренней Лани, пусть узнает, о чем они говорят, а я пока побалую их лестью и попробую потянуть время.
Байяр ушел, а через несколько мгновений Утренняя Лань в полном боевом облачении из красной кожи и серого войлока уже пробиралась через гущу воинов.
— Я смотрю на ваши лица, купающиеся в розовом сиянии восхода, и вижу монголов, жаждущих крови и битвы. У вас будет и то, и другое. Я вижу глаза, сверкающие при мысли о мягком золоте и еще более мягких женщинах. Это тоже будет. Но дело монголов призывает нас к более высокой цели в этот день всех дней.
Чувствуя, что слова застревают в гуще ртов, Казар замолчал, ожидая, пока мысли его доберутся до последних ушей.
— После общения с моим предком, — заговорил он, когда эхо голосов стихло, — у меня было видение. Желтые звезды в небе. Красные глаза существ, не похожих на нас. К северу и востоку от того места, где мы остановились, они построили большие города под стеклянными юртами.