Они прыгали, кувыркались в воздухе и уносились назад. Вскоре зеленые парашюты, цвет которых точно имитировал окраску проплывающего внизу пейзажа, расцвели под крылом, как унылые цветы.
Когда последний, получив ощутимый толчок Чана, покинул борт, полковник прыгнул сам. Как и положено, последний по очереди — старший по команде.
Операция началась плохо. Их встретил беглый огонь. Два парашюта не раскрылись, а еще один отнесло далеко в сторону. Один из солдат попытался открыть ответный огонь, но вдруг ощутил резкую боль в ноге. Следующие две стрелы поразили жизненно важные органы.
Однако десантникам все же удалось достичь земли с небольшими потерями и залечь. Полковник Чан спускался с автоматом на изготовку. Монголы, к его удивлению, оказались хорошими бойцами. Укрываясь в высокой траве и за деревьями, они вели огонь с поразительной меткостью. Монголы не ведали страха и превосходили десантников численно. Но все же в этот день судьба боя зависела не от числа, а от умения.
Как только его сапоги коснулись земли, полковник Чан упал, перекатился, освободился от строп и метнулся к ближайшему дереву, не заботясь о парашюте. Ветер подхватил полотнище и понес в сторону монголов. «Вот и хорошо, — подумал полковник, — пусть летит, может и захлестнет какого-нибудь зазевавшегося противника».
Добежав до холма, Чан окинул взглядом картину боя. Монголы держались стойко, но их оружие не шло ни в какое сравнение с автоматами Калашникова. Вот только патронов могло не хватить.
И тем не менее, стрелы оказались страшнее. Они прилетали неизвестно откуда, бесшумно пронзая плоть и дробя кости. Не один солдат героической НОА оказался выведен из строя, когда дрожащее тростниковое древко с металлическим наконечником и красным оперением вонзалось в руку или ногу. Достаточно скоро полковник Чан выяснил, что в полевых условиях их практически невозможно вытащить. Полковник спускался по склону холма, ведя огонь по кучке монголов, методично расстреливавших его солдат. Внезапно Чан почувствовал, как напряглись мышцы левого бедра, будто их сжала судорога.
Он еще ухитрился сделать два шага, но дальше тело отказалось повиноваться разуму. Чан споткнулся и ощутил новую, более пронзительную боль. Опустив голову, он увидел торчащую из бедра стрелу.
Однажды Чана ранило и он выжил. То было пулевое ранение. Кость не задело. Кусок свинца прошил предплечье, оставив отверстие в мышцах, которое быстро затянулось. Теперь об этом напоминали только мертвенно-бледные складки кожи.
Сейчас все обстояло иначе. Пуля прошла навылет, а стрелу нужно было извлекать. Опустившись на землю, полковник попытался достать ее, но это оказалось нелегко. Когда же он наконец ухватился за стрелу, то столкнулся с другой проблемой.