По крепкому, спрессованному ветром снегу доктор бредет от яранги к деревянному дому. Ему жаль Иерока. Но что будет с переселенцами, если болезнь унесет Ушакова? Начальник острова еще не поправился, и кто знает, как поведут себя его больные почки.
Савенко раздевается, заходит к Ушакову. Тот с надеждой смотрит на доктора. Доктор снимает очки, трет и трет их платком.
— Иерок будет жить?
Никто не имеет права скрывать правду от Ушакова. Даже страшную правду.
— Проживет день или два. Он уже сейчас редко приходит в сознание.
— И ничего нельзя сделать?
— Ничего. — Савенко не хочет рассказывать о собаке, которую принесли в жертву. — Иерок стар. Если бы молодой организм… Конец его близок.
Ушаков откидывается на подушку.
Как безжалостна жизнь. Она отнимает у него дорогого человека. Самого нужного в трудное время. Опытного, смелого. Что Иерок говорил, то и делали остальные эскимосы. А как он понимал Ушакова…
Несправедливо, несправедливо. Иерок, веселый и смелый, энергичный и мудрый, заботливый и незаменимый, Иерок — ты не должен уходить в никуда.
Ушаков вспоминает собрание, на котором Иерок сказал: не нужен праздник в честь убитого медведя. Все послушались его, хотя видел Ушаков, что нелегко дается это решение эскимосам. Но так говорит Иерок…
Вот он стоит за рулем вельбота, несущегося между льдинами. Как смел его взгляд, как крепка рука! Как точно каждое движение! Увернулись бы они тогда от льдин без Иерока?
Всего два месяца назад… Вместе с Иероком он сидел в палатке. Страшный ветер, он дул с такой силой, что острые снежинки пробивали тонкий брезент. Но им было тепло и уютно. Ушаков читал томик Пушкина, Иерок вырезал что-то из обломков моржового клыка.
Утром Иерок спас собак Ушакова, а может быть, и его самого. Ушаков заметил обрыв слишком поздно. Собаки сорвались в пропасть, он чудом затормозил нарты у края.
Собаки на ремнях болтались в воздухе, нарты медленно, но неумолимо, сантиметр за сантиметром, скользили к обрыву. Ушакову никак не удавалось забить остол в снег. Его острый конец, чертя борозду в снегу, приближался к пропасти.
Как почувствовал Иерок, что Ушакову грозит смерть? Что подсказало ему: надо мчаться на помощь?
Он пришел вовремя, остановил нарты, помог вытащить собак. И больше не вспоминал об этом.
Тогда в палатке они разговорились. Иерок спросил:
— Умилек, скажи. У меня сын. Он еще маленький. Скажи, он сможет, как доктор? Он может научиться лечить эскимосов?
— Это трудно. Надо долго учиться, Иерок. Надо ехать во Владивосток. Или в Ленинград. Ленинград очень далеко. У нас здесь ночь, а там день. Здесь мороз, а там люди ходят в одних рубашках.