Когда тигр спустился с горы (Во) - страница 24

Среди тигров той эпохи Хо Тхи Тхао была одной из величайших, гордых и алчных, и накопила немало сокровищ, достойных похвальбы. Должно быть, она уже в немалой степени благоволила книжнице Дьеу, потому что не только показала ей сосуд с костями руки великана и зубы последнего из говорящих медведей Кабаньих Хребтов, но и провела в глубь своего жилища, в самое сердце горы, освещенное лишь жиром мертвых китов.

Пологом над постелью Хо Тхи Тхао служила шкура гигантского тигра размером чуть ли не с теленка вон той дозорной. Лапы свисали, все еще увенчанные серебристыми когтями, оранжевые полосы были яркими и живыми, черные – непроглядными и мертвыми.

– Кем он был? – спросила Дьеу, и Тхао улыбнулась.

– Это шкура Того, Кто Прыгает и Прыгает, убитого моим дедом в честном поединке, – ответила она. – Кое-кто считает, что он существовал лишь в рассказах, что его кости были словами, а глаза – смехом, но нет. Он был настоящим и алчным, и теперь его шкура растянута надо мной, как небо, когда я сплю.

– А ты этого достойна? – спросила Дьеу.

Если бы тот же вопрос задал кто-нибудь менее заманчивый, не так приятно пахнущий и не столь красивый, Хо Тхи Тхао убила бы его на месте и, оскорбленная, оставила труп на съедение мелким падальщикам. Но эти слова произнесла книжница Дьеу, и поэтому Хо Тхи Тхао лишь улыбнулась.

– Пойдем посмотрим, – сказала она, потянув Дьеу под шкуру Того, Кто Прыгает и Прыгает. – Я тебе покажу.

На ложе Хо Тхи Тхао Дьеу провела три ночи, а утром третьего дня проснулась в одиночестве, поэтому оделась и спустилась с горы, и на ее теле не было ни единой нежелательной отметины.

– Благодарю вас, госпожа, – произнесли Тии, обозначая поклон в сидячем положении. – Ваш рассказ записан, и если мне доведется вернуться в Поющие Холмы, его перепишут в точности для хранения в архивах.

– Или даже если твои записи вернутся туда без тебя, – сонно уточнила Синь Хоа.

– Ты неправильно рассказала, – недовольно упрекнула сестру Синь Кам, но Синь Лоан пропустила ее слова мимо ушей, только аккуратно сложила руки на коленях и кивнула Тии.

– Продолжай.

– Разумеется, госпожа.

С горы Улай Дьеу спустилась к берегу реки Оань – широкой и вольной, мирной, как водяной буйвол, если не считать тех мест, где она взбрыкивала и бурлила в странных и неожиданных приступах безумия. Дьеу нашла у подножия горы плоскодонную лодку с длинным шестом, закрепленным на одном борту, но вместо перевозчика в лодке лежала, растянувшись, довольная тигрица.

Дьеу посмотрела налево и направо, а тигрица, жмурясь, заговорила голосом Хо Тхи Тхао.