Когда тигр спустился с горы (Во) - страница 31

– Это просто кто-то заглянул в гости, – объяснил он. – Не о чем беспокоиться, моя дражайшая, моя милая.

– Нам… нам надо посмотреть, кто это, – выговорила она с трудом, так сильно пересохло в горле. – Не следует нашему союзу начинаться с неуважения к гостям.

Она видела, что он колеблется, почти читала его мысли – о том, что лучше было бы просто толкнуть ее в могилу и обвить жилистыми руками, – но поняла, что для него это не игра. Если она невеста, то он жених, а не кошмар. Если она блюдет приличия, то и он должен следовать ее примеру.

Он улыбнулся, показав безупречные белые зубы, и кивнул.

– В таком случае пойдем посмотрим, кто пришел, – сказал он.

К тому времени, как они вернулись в зал пиршеств, Хо Тхи Тхао уже была там – вольготно разлеглась на месте, не так давно освобожденном Дьеу, пачкала босыми ногами чистые полы и лениво ковырялась пальцем в фазаньем мясе. Семейство Чэн сидело неподвижно, словно примерзло к местам, особенно патриарх, чье лицо выглядело так глупо, словно его вырезали из репы.

– А вот и ты, – сказала Хо Тхи Тхао. – Я зашла посмотреть, как у тебя дела.

Дьеу сделала глубокий вдох. Выбор между тигрицей и трупом мог показаться нелегким, но он, разумеется, таковым не был.

– Мне нужна помощь, – призналась она, и когда пальцы мертвого второго сына семьи Чэн сжались на ее руке, приглушенного рычания тигрицы хватило, чтобы заставить его отступить в сторону.

– Правда? – спросила тигрица. – Ни одна из оставшихся у тебя книг интересной не выглядит.

– У меня… у меня еще есть немного денег, и… несколько оберегов, которые могли бы…

– Нет, они мне ни к чему, – отказалась тигрица.

– Можешь взять мое имя, – предложила Дьеу, и тигрица сморщила нос.

– Какой в нем для меня прок?

Трупы переглянулись, и у Дьеу возникло ощущение, будто ее кожа, покрытая мурашками, пытается уползти прочь с тела. Ее передернуло.

– Можешь… забрать мои волосы, – ей вспомнилось, как поразили тигрицу черные косы жены автора «Песен вечной скорби». – Правда, мои каблуки они не обметают, но они красивы.

– Мне они больше нравятся у тебя на голове, – ответила тигрица. – Попробуй еще раз, пока мне не надоело.

Дьеу с трудом сглотнула и вдруг к ней пришла мысль. «Песни вечной скорби» она утратила, но это была ее любимая книга, она сохранилась в ее памяти и в сердце.

– Из самой глубины Желтого источника[1]я взываю к тебе, дорогой мой супруг…

– Я же здесь, – удивленно подал голос второй сын Чэна, и тигрица рыкнула:

– Тебя никто не спрашивал.

– Мои глаза вечно открыты, мой рот вечно пуст, и всегда моя душа будет тянуться к тебе. В земле мертвых есть лишь черные дрозды, и я посылаю одного из них к тебе в надежде, что ты еще помнишь меня. Зажги мне курительную свечу, и пока она горит, позволь мне вновь посидеть в комнате возле твоей спальни. Пока она не погаснет…