– Да и зачем самому-то? Для этого есть другие. Наверняка найдутся люди, которые за скромную плату охотно…
– Пойдите, к примеру, в трактир «Барашек», что неподалеку от собора, и спросите там некоего Манчино, а если не застанете его на месте, оставьте весточку, приятели ему все доложат.
– Он свое дело знает. Кинжалом орудует чисто и аккуратно…
– Ему это все равно что нам макрель разделать, – подытожил старший брат, и тут Бехайм вспомнил, что намедни в трактире, как раз когда хмель уже малость ударил ему, Бехайму, в голову, Манчино предлагал что-то в этом роде: «Вам незачем себя утруждать, доверьте это мне…»
Иоахим Бехайм поднялся и стоя осушил кубок до дна.
– Благодарствуйте, господа! – сказал он. – Превосходная мысль, а самое замечательное в ней то, что она легко осуществима. Я знаю этот трактир и знаком с Манчино. Вообще я не люблю идти против закона. Но в этом случае речь о Боччетте, и, по-моему, будет вполне резонно и правильно поступить сообразно местному обычаю.
И он взмахнул рукой, будто кинжалом ударил.
Вот уж в третий раз встретились они в условленном месте, в роще пиний у дороги в Монцу, только нынче не остались под открытым небом, а загодя укрылись в прибрежном трактире, потому что день выдался пасмурный и грозил дождем. Когда они подошли к дому, канюк, прикованный цепью к деревянной колоде, захлопал крыльями и хрипло закричал. Вместо хозяев, которые днем работали в поле, редких посетителей в тесном зальчике обслуживал мальчишка-подросток, Никколе он подал молоко и булку со смоквами, а Бехайму – фурланское вино в тыквенной бутылке.
– Он немой от рождения, – сказала девушка, когда мальчишка вышел, – и потому не выболтает, что я была здесь в обществе постороннего мужчины. Для него немота – горе, а для меня – удача, ведь положиться можно только на немых. Он в родстве со здешним священником, и люди зовут его Неноте, Племяш.
Бехайм между тем отведал вина.
– Вперед не жалуйся, – сказал он Никколе, – что я скрывал правду о себе. Предупреждаю заранее: я из тех, кто готов пропить и лошадь, и телегу, коли вино придется по вкусу. А это вот, по-моему, весьма изрядное.
– Пейте сколько хотите, – отвечала Никкола, – ведь чтобы добраться сюда и увидеть меня, вам ни лошадь, ни телега не надобны.
Их любовные беседы по-прежнему крутились вокруг первой встречи на улице Святого Иакова и вокруг диковинного чуда, которое вновь свело их в большом и многолюдном городе.
– Я непременно должен был тебя отыскать, – твердил ей Бехайм, – ведь ты с первого же взгляда сумела пробудить во мне такую любовь, что я бы просто умер, не видя тебя. Но поиски оказались по твоей милости очень нелегкими.