Вислые усы Шляпникова дрожали в свете тусклой лампочки, руки лежали на коленях и безжалостно мяли брючную ткань. Взгляд затравленно бегал от глаз вопрошающего на бумаги и обратно.
– Так ведь всё хорошо! – попытался съехать он на притворном бодрячке, – задание ЦК выполнено. Всё подготовлено для улучшения пропаганды и агитации. К апрелю сможем издавать 17 ежедневных газет общим тиражом 320 тысяч экземпляров. В Петрограде и Москве создана Красная гвардия. К лету она будет насчитывать в Питере – 20 тысяч, в Москве – 10 тысяч бойцов.
– Да, я читал, – кивнул Сталин, – красногвардейцы получат 14 рублей в сутки. Только вооружённый пролетариат будет обходится ежемесячно в 12 миллионов 600 тысяч рублей. И это без стоимости оружия. Поэтому, товарищ Шляпников, – вдруг резко, с кавказским акцентом заговорил Сталин, – не заговаривайте мне зубы, они у меня пока не болят. Откуда взялись деньги?
Шляпников перестал портить штаны, застыл и уставился в окно.
– Вам надо задать этот вопрос заграничному ЦК, – бесцветно ответил он и поёжился.
– Зачем же нам беспокоить заграничное ЦК, – усмехнулся Сталин, – если товарищ Шляпников сам недавно вернулся из-за границы? Судя по отчетам, вы были в Америке, 2,5 месяца провели в Нью-Йорке, неоднократно посещали редакцию газеты «Новое время» по адресу Бродвей 120… Правда, в вашем отчете говорится лишь о пятиста долларах, вырученных от продажи книг… Но, возможно, было еще что-то, о чем я не знаю?
– Повторяю, – набычился Шляпников, – вам надо задавать вопросы лично Ленину.
– Я задам, – Сталин пружинисто встал и навис над партийным соратником, – я обязательно задам. Но пока этого не произошло, у тебя, товарищ Шляпников, есть шанс поговорить со мной по душам, как со старым, преданным делу революционером и честно рассказать, на каких условиях они финансируют нашу партию? Что требуют взамен? Ведь бесплатным бывает только сыр в мышеловке, не так ли? Почему они это делают?
– Кто «они»?
– Томпсоны, Морганы, Рокфеллеры, Перкинсы, Райаны, Вандерлипы, Дэвисоны… Что им от нас надо? Какие условия были поставлены? Вы молчите, потому что не знаете или потому что не имеете права говорить?
– А ты откуда знаешь? – со злостью вырвалось у Шляпникова…
– Значит, правда, – констатировал Сталин, и в его глазах засверкал торжествующий салют.
Раздался короткий стук, приоткрылась дверь, и в щелочку просунулось щекастое девичье лицо.
– Иосиф Виссарионович, почта из Стокгольма…
– Подумайте, товарищ Шляпников, не торопитесь, – усмехнулся Сталин, выходя из комнаты. – Только хорошо думайте, чтобы не ошибиться.