Я так был занят производством мыла, соли, ваксы, да еще и работой в красильне, что дома почти не бывал. Между тем мама не возвращалась. Спустя две недели после ее отъезда папа и Поль отправились вслед за ней в Париж. Два дня отсутствовали. Приехали и рассказали, что мама подхватила какую-то инфекцию и лежит в столичной больнице. «Болезнь неопасная, не волнуйтесь». И больше не говорили о ней, надолго замолчали.
Слухи о том, что я варю и бесплатно раздаю мыло, мгновенно облетели весь город. Без мытья и стирки особенно страдали женщины. Я развозил на велосипеде свою продукцию из дома в дом и таким образом возобновил знакомство с Дорой, с которой мы когда-то вместе ходили в школу. Бедной девочке пришлось забросить учебу и ухаживать за отцом – ему стало совсем худо. Капитана пиратов я к тому времени уже не боялся. С бывшими коллегами по электромонтажному цеху я тоже поддерживал отношения. Мне по-прежнему особенно нравилась Сесиль. Даже в тяжелые времена она всегда шутила, подбадривала меня. Так что в тот день ее внезапная мрачность меня ошеломила.
– А, это ты… Чинарик хочешь?
– Нет, спасибо, я не курю.
– Стыдись! Ты так и не стал мужчиной… Пора бы научиться. А я, когда хреново, смолю как паровоз…
– А что случилось?
– Еще не слыхал, да?
– О чем?
– О Жане Байере с нашего завода…
– Что с ним?
– Расстреляли его.
Зимний день 1940 года. Проливной дождь. Я крутил педали как заведенный, ехал куда глаза глядят по нормандской равнине. Жан Байер погиб… Война отняла у меня первого близкого человека. Я больше никогда не услышу его дерзких шуток, смелых песен. Не увижу, как он усмехается, посасывая сигарету. Как я старался подражать ему! Подхваченный потоком воспоминаний, я ехал вперед, ветру и ливню наперекор. И вдруг мне открылась ужасная истина. Мамы больше нет. В тот момент я все понял. Мое лицо стало мокрым не только от струй дождя. Смерть Жана заставила меня прозреть. С чего бы ее держали в больнице так долго? Что за болезнь такая? Почему отец, рассказав об инфекции, замкнулся в себе, почти перестал с нами разговаривать? Почему только младшая сестра, десятилетняя Полин, говорила о маме, вслух беспокоилась о ней?
Дома я приступил к отцу: да или нет? В конце концов он признался, что обманул нас. Мама успела предупредить Леона, и тот пустился в бега. Села на поезд до Вира. А потом железнодорожные рабочие нашли ее мертвой на путях. Вызвали отца на опознание, Поль поехал с ним. Вот почему их не было два дня… «Голова полностью отделена от тела, череп раздроблен…» Несчастный Поль не мог забыть увиденного и, конечно же, не стал рассказывать об этом младшим, его можно понять. Но папа должен был сообщить детям о ее смерти. Полицейский, которому поручили дело, уверял, что она по ошибке в тамбуре на ходу открыла внешнюю дверь вместо двери туалета… Поль свято верил ему. Папа нанял юриста, чтобы провести дополнительное расследование, но тот был евреем, поэтому вскоре его задержали и отправили в лагерь. Как по мне, версия полиции – бессовестный подлый обман. Я уверен, что маму убили, столкнули под встречный поезд.