Фальшивые документы… Клянусь, до этого вечера мне бы и в голову не пришло их подделать, таким законопослушным и добропорядочным меня воспитали…
Вскоре я стоял с книгой в руках у памятника Мольера напротив Коллеж-де-Франс, как договаривались. Мимо без конца сновали прохожие, в основном студенты. Я ждал, но ко мне никто не подходил. Я пристально всматривался в лица тех, кто казался мне похожим на борцов Сопротивления. Почему-то я представлял, что связной будет непременно как Жан Байер: высокий, стройный, уверенный в себе, дерзкий.
– Адольфо!
Я резко обернулся и едва не налетел на маленького полного кудрявого брюнета, который приветливо улыбался мне как старому другу, чтобы наша встреча не выглядела подозрительной.
– Пингвин?
Он огляделся по сторонам: не следит ли кто за нами? Затем повел меня в Коллеж-де-Франс.
– Фотографии принес?
Я тут же сунул их ему потихоньку, а он незаметно спрятал в карман, продолжая беседовать и прогуливаться по коридору как ни в чем не бывало.
– Постараемся, чтобы настоящие и вымышленные инициалы совпадали. Ты в каком году родился?
– В 1925-м.
– Поставим 1926-й, помолодеешь, чтобы избавиться от всеобщей трудовой повинности. В графе «профессия» напишем: студент.
– Нет, так не пойдет. Я должен зарабатывать на жизнь.
– Знаешь какое-нибудь ремесло?
– Ну да, я красильщик.
Тут один из студентов нагнал нас и пошел рядом. Пингвин мгновенно сменил тему.
– Люсьен! Ты помнишь ее? Представь, на днях я случайно встретил ее на улице. Изучает право. По-прежнему живет с родителями.
Студент свернул за угол, Пингвин вновь заговорил серьезно:
– Так ты красильщик?
– Верно!
– Стало быть, умеешь выводить чернильные пятна?
– Еще бы! Лучше всех. Ведь я и химией увлекаюсь.
– А как насчет несмываемых чернил?
– Таких не существует. Любое пятно можно вывести.
Мы поравнялись с компанией студентов, и Пингвин заговорил о нашем общем знакомом, который умудрился подхватить грипп и просил передать мне свои извинения: завтра, к сожалению, он не сможет прийти ко мне в гости. Я понял правила игры и поддержал банальный обмен любезностями. Оставшись одни, мы продолжили разговор.
– Синие чернила «Ватерман» никак не поддаются, мы все перепробовали, ничем их не сотрешь. А ты что посоветуешь?
– Пока не знаю. Надо бы их исследовать, узнать состав.
– Состав известен: метиловая синь.
– Тогда нет ничего проще. Нужна молочная кислота для реакции восстановления.
– Ты уверен?
Уверен ли я? Не сомневайтесь! Я рассказал Пингвину про маслобойню в Вире, про то, сколько книг по химии я прочел, про пятна, выведенные с одежды, про мыло, свечи, соль и даже про взрывные устройства. Он внимательно оглядел меня и задал вопрос, который я больше всего мечтал услышать: