Разбухшие от обилия слов предложения возникали в американской прозе и раньше, особенно у Мелвилла и Фолкнера, но не такие, как в «Оги Марче»; они поражают меня не только обретенной свободой выражения – когда писателя влечет просто тяга к свободе выражения, она может легко обернуться пустопорожней цветистостью стиля, как у некоторых имитаторов прозы «Оги Марча». Я же читаю раскрепощенную прозу Беллоу как синтаксическую демонстрацию крупного крепкого «я» Оги, внимательного «я», непоседливого и развивающегося, всегда находящегося в движении, то закаляемого чужой энергией, то избегающего ее. В книге есть фразы, чья искрометность, чей глубинный поток живучести заставляют тебя ощутить изобилие происходящих событий; это драматический, эксгибиционистский клубок прозы, в котором проявляется динамика жизни, да еще остается место для умствований. Это голос, который больше не встречает сопротивления, голос, исполненный рассудочности, но также сопричастный тайнам чувств. Это голос неукротимый, но в то же время и умный, звучащий на полную мощь и вместе с тем всегда достаточно мудрый, чтобы вынести осмотрительную оценку.
Глава 16 «Оги Марча» – о попытке, предпринятой Теа Феншель, волевой возлюбленной Оги, выдрессировать своего орла Калигулу ловить ящериц в окрестностях Акатлы в центральной Мексике. Это глава необычайной силы, шестнадцать дерзких страниц о несомненно человеческом приключении, чья мистическая аура (и одновременно комедия) сопоставима с величайшими эпизодами у Фолкнера – в «Медведе», в «Пестрых лошадках», в «Когда я умирала» и особенно в «Диких пальмах», где человеческая решимость противостоит природной дикости и необузданности. Схватка между Калигулой и Теа (за тело и душу орла), изумительно точные пассажи, описывающие орла, воспаряющего, чтобы порадовать свою красивую и жестокую дрессировщицу, но так жестоко ее разочаровывающего, передают выкристаллизовывающееся представление о воле к власти и доминированию, что является центральной темой почти в каждом из приключений Оги. «По правде говоря, – заявляет Оги ближе к концу книги, – я хороший, и я устал от всех этих крупных личностей, творцов судьбы с могучим мозгом, ото всех этих доморощенных Макиавелли и хитроумных злодеев, больших шишек и обманщиков, абсолютистов».
На запоминающейся первой странице книги, во второй же фразе, Оги цитирует Гераклита: характер человека создает его судьбу. Но разве «Приключения Оги Марча» не подразумевают прямо противоположное, а именно, что на судьбу человека (по крайней мере этого человека, уроженца Чикаго Оги) влияют характеры других людей?