— Здесь я вопросы задаю! — рявкнул следователь, но, скорее, просто для порядку. — Видел. Зрелище неприятное, хотя на службе я всякого повидал.
Астахов поморщился, вспоминая место преступления.
— От бедолаги остались только кожа и волосы. Одежда и документы на месте, по ним и опознали, — сказал он.
Капитан Кувалда втянул воздух носом, будто разъярённый бык. Он отлично знал, что это означает, но сказать ему следователь не дал.
— По нашим данным, у тебя личная сила не пробудилась или неизвестна. Поэтому я допускаю, что это могло быть твоих рук дело, — продолжил Астахов.
Краснослав задумался. Он не знал, насколько целесообразно рассказывать следователю о рептилоидах. Может случиться так, что его сочтут сумасшедшим и отправят навечно в дом с мягкими стенами, где здоровенные санитары будут кормить его с ложечки манной кашей. Кувалда знал о таких случаях, когда в захваченных рептилиями мирах любые слухи о них немедленно объявлялись бредом сумасшедшего. Зеленокожие нелюди отлично умели скрываться и уничтожать своих противников исподтишка.
С другой стороны, внизу, в камере, сидит живая рептилия, которую можно использовать как доказательство.
— Что вы знаете о рептилиях, господин следователь? — Краснослав начал издалека.
Повисла неловкая тишина. Спустя мгновение Астахов расхохотался. Немец захихикал вслед за ним.
— Забавная версия, юноша. Я понял к чему вы клоните, но люди кожу сбрасывать не умеют, — посмеиваясь, ответил Астахов. — Мы всё же думаем, что это убийство.
— Скандал, какой скандал… — буркнул Немец.
— Посольство Британского Союза пока не выдвинуло обвинений, но случай действительно вопиющий, — пожал плечами следователь.
Он снова вернулся к бумагам, перо заскрипело в цепких лапах служителя закона. Краснослав терпеливо ждал, пока следователь соизволит обратить на него внимание, разглядывая в это время скудно обставленный кабинет.
Похвастаться роскошью околоток точно не мог. Старая, обшарпанная мебель, грязные окна, портрет Императора Константина Второго, засиженный мухами. Ощущение порядка и ухоженности вызывал только стол самого Астахова, затянутый зелёным сукном, каждая папка или бумага лежала на своём месте. Вместо пресс-папье у него был мраморный бюстик, судя по всему, одного из старых Императоров.
— Теперь по второму делу, — хмыкнул следователь, откладывая перо.
— Второму? — спросил Краснослав.
Немец снова нахмурился и бросил на него злой обжигающий взгляд.
— Это вам ещё повезло, что господин Шнеерсон, владелец ресторации «Славянинъ», не стал выдвигать обвинения за нанесённый ущерб! — хохотнул следователь, развязывая тесёмки на картонной папке и убирая в неё исписанный лист.