Шейлс, однако, полагал, что директор НРОС осознавал, какой эмоциональной нагрузки требуют подобные миссии, и хотел подвергнуть неизбежному после убийств стрессу как можно меньше людей. Бывало, что сотрудники не выдерживали напряжения, и это могло иметь далекоидущие последствия для них самих, их семей… и, естественно, для самой программы тоже.
Барри Шейлс взглянул на данные на экранах. Нажав кнопку, он отметил, как вспыхнули еще несколько огоньков.
— БПЛА три-девять-семь вызывает центр Техас, — сказал он в микрофон.
— Слушаю, три-девять-семь, — незамедлительно последовал ответ.
— Оружие наготове.
— Принято.
Откинувшись на спинку кресла, он вдруг вспомнил, что, по словам Мецгера, кто-то «интересовался» делом Морено. Однако в ответ на вопрос о подробностях его босс лишь небрежно улыбнулся и сказал, что это формальность и обо всем уже позаботились. Предприняты все необходимые меры, и беспокоиться не о чем. Шейлса подобный ответ не удовлетворил. Любая улыбка Мецгера вызывала у него подозрение.
Шейлс ощутил приступ того же обжигающего гнева, который, как знали все, постоянно донимал директора НРОС. Кто именно интересовался этим делом? Полиция, конгресс, ФБР?
А потом Мецгер застиг его врасплох, сказав, что ему тоже стоит принять определенные меры предосторожности.
«Например?»
«Просто не забывай, что лучше, если будет меньше… пожалуй, „доказательств“ — чересчур сильно сказано. Но ты понял, о чем я».
Шейлс тогда решил не стирать содержимое телефона, который выдали ему как Дону Брунсу. Данные, а также электронные письма и сообщения Мецгеру и от него были зашифрованы, но Шейлс счел благоразумным сохранить все свидетельства. Он также распечатал десятки документов и тайком вынес их из НРОС.
В качестве страховки.
Сам факт, что он счел нужным предпринять подобные меры, вызвал у него мысль: «Может, пора кончать с этой сумасшедшей работой?»
Шейлсу было тридцать девять, он окончил академию ВВС, имел диплом инженера и степень политолога. Он мог пойти куда угодно.
Или нет?
С таким резюме?
Мысль, что он больше не сможет помогать защищать свою страну, казалась ему почти невыносимой.
«Но чем я помог стране? Случайно убил знаменитого журналиста и трудолюбивого охранника, выполняя задание по ликвидации неприятного, но ни в чем не повинного болтуна? Что…»
— Центр Техас вызывает три-девять-семь.
В голове у Барри Шейлса будто щелкнули переключателем.
— Три-девять-семь, прием.
— У вас десять минут до цели.
В оперативно-командном центре в окрестностях Форт-Худа точно знали, где находится его дрон.
— Вас понял.