К примеру, когда на прошлой неделе снял козлятину с костей и нарезал ее кубиками для жаркого.
«Мой маленький мясник, мой милый маленький мясник…»
Послышался очередной глухой удар. Аннет начала бить ногами.
Вернувшись к багажнику, Свонн за волосы вытащил девушку из машины.
— Хнн, хнн, хнн…
Вероятно, это должно было значить «нет, нет, нет».
Найдя углубление в песке, окруженное сорняками, смятыми пивными банками, пустыми бутылками, использованными презервативами и гниющими окурками, он перевернул Аннет на спину и уселся ей на грудь.
Огляделся. Никого. Хотя крики ее должны были звучать тише из-за удара в горло, они все равно были бы слышны.
— Сейчас я задам тебе несколько вопросов, и тебе придется на них ответить, причем быстро. Можешь говорить?
— Хнн…
— Скажи «да».
— Д… д… да.
— Хорошо.
Достав из кармана салфетку, он зажал другой рукой нос Аннет, а когда та открыла рот, захватил салфеткой язык и вытянул его на дюйм изо рта. Она резко дернула головой, но тут же поняла, что боль намного сильнее, чем от зажатого носа.
Она заставила себя успокоиться.
Джейкоб Свонн держал «кайсюн», любуясь лезвием и рукояткой. Кухонные принадлежности часто выглядят весьма стильно. Солнечный свет отразился в верхней половине лезвия, мерцая в зарубках, будто в морских волнах. Свонн осторожно провел острием по языку жертвы, оставив темно-розовую полоску, но без крови.
Из ее рта вырвался какой-то звук. Возможно, «пожалуйста».
«Маленький мясник…»
Он вспомнил, как всего несколько недель назад обрабатывал этим же самым ножом утиную грудку, делая три неглубоких надреза, чтобы быстрее вытопился жир.
— Слушай внимательно, — прошептал он, наклоняясь и приближая губы к уху девушки. Ее разгоряченная кожа коснулась его щеки.
Совсем как на прошлой неделе.
Точнее — почти как на прошлой неделе.
Передав эстафетную палочку Райму и команде, капитан Билл Майерс ушел, забрав с собой свой раздражающий жаргон.
Хотя дело о сговоре с целью убийства Морено в некотором отношении выглядело достаточно внушительно, в Нью-Йорке, помимо него, расследовались тысячи других дел, наверняка требовавших внимания капитана и его загадочного спецотдела.
Райм также предположил, что капитану хочется дистанцироваться от происходящего. Майерс поддержал окружного прокурора — в чем не было ничего удивительного, поскольку полиция и прокуратура являлись сиамскими близнецами, — но теперь для него настал момент удалиться в неизвестном направлении. Райм вспомнил о политических амбициях, которые почувствовал ранее. Если он был прав, то Майерс собирался издали наблюдать за развитием событий, а затем в лучах славы вернуться на подиум, когда перед ним в наручниках поведут преступника. Либо, если вся эта история закончится кошмаром для публичного образа полиции, полностью исчезнуть. Что было вполне вероятно.