— Вы производите впечатление человека наблюдательного.
— И на вас?
— Вы всех здесь знаете, — бросила между прыжками. — Кто эта дама?
— Которая?
— Вон та.
Но он и не глянул:
— В девичестве — графиня Ивина.
— Она замужем? За кем?
Но фигура сменилась. Алина снова подала руку Бурмину. Она видела, что первое впечатление, произведённое ею, не было восторженным. Но это скорее хорошо: восторженность внушала ей омерзение, ибо соседствовала с глупостью.
И всё же первое впечатление было хорошим. Алина понимала это по всем тем мелким знакам, которые по отдельности не значат ничего, но все вместе — значат многое. Он с удовольствием держал её за руку. Он с удовольствием обхватывал её талию. Он смотрел на неё. Он… Но тут музыка закончилась.
— К кому вы хотите, чтобы я вас подвёл?
— Вон сидит моя maman.
Вдруг её пальцы больно стиснуло. Алина вскинула глаза. Бурмин разжал хватку, он был смущён:
— Бог мой, простите великодушно, княжна.
Алина наивно хлопнула ресницами:
— За что?
И ласково, глядя в глаза, пожала его руку в ответ.
Княгиня Несвицкая просияла им открытой улыбкой. «Какие maman вставили хорошие зубы», — удовлетворённо отметила Алина. Ей вдруг стало важно, какое впечатление производит мать.
— Господин Бурмин. — Княгиня протянула для поцелуя руку. Заговорила просто и весело: — А я много о вас знаю, хоть и не приложила к тому никаких усилий. Мы принимаем по понедельникам и четвергам. Будем рады. Ах, ну вот, столько о вас слышала, что и забыла, что не знакомы. А теперь уж неловко искать, кто бы нас представил.
«Стерва умеет, когда хочет», — с улыбкой глядела Алина на мать, на Бурмина. А княгиня продолжала распускать своё обаяние — и даже казалась простой:
— Придётся предстать невежей. Ведь вы простите мне? Княгиня Несвицкая. Моя дочь Алина. Что ж, много ли веселилась, милая? — нежно обернулась к ней.
— Боюсь, кавалер из меня не слишком занимательный, — улыбнулся и Бурмин.
«А посмотрел — на меня», — отметила Алина. Тоже верный знак. Но действовать всё ещё следовало осторожно. И в ответ улыбнулась матери:
— Было весело.
Княгиня взяла дочь под руку, спохватилась вполне натурально:
— Так господин Бурмин… Мы будем рады. Приходите.
«На старую дрянь в некоторых вещах всё же можно положиться», — одобрила Алина.
Попрощавшись с неинтересной ему княгиней Несвицкой и столь же неинтересной ему дочерью, имени которой он не запомнил, Бурмин тут же двинулся прочь.
Боль в суставах пригвоздила его на месте. Он переждал удар боли. Посмотрел вниз на свои руки. Растопырил пальцы. Глянул на люстры, с которых валил душный жар. На чернильные окна, в которых отражалась гремящая зала. Сжал кулаки. Время ещё было. Но не много. Он стал торопливо искать глазами выход. Блеснули ливреи лакеев у двери. Бурмин поспешил туда.