Мы проехали немного далее, потом генерал обратился к своему адъютанту и говорил ему на ухо. Несколько минут спустя последний спросил меня на чистейшем итальянском наречии, какой части Италии я уроженец. «Из Венеции», — отвечал я. «А! Я также из Венецианского королевства, я из Брешии».
Генерал тотчас стал чрезвычайно со мною вежлив. Он спрашивал, не могу ли я ему указать хороший французский книжный магазин. Я ему рекомендовал магазин Ри, как имеющего богатую библиотеку. Генерал попросил меня проводить их к этому книгопродавцу, что я и сделал, но мы никого не нашли. «Очень жаль, — сказал генерал. — Я везде ищу Записки Петра Великого[116] для императора Наполеона. Если вы встретите книгопродавца, велите ему прислать ко мне эту книгу, ему заплатят, сколько ему угодно».
Потом генерал был так добр, <что> проводил меня до дому, от которого мы были на расстоянии по крайней мере трех верст. Жена моя и я искренно благодарили его. Дней восемь или десять спустя я встретил его скачущего с генералами: Ланн, Дюронель и Жуберт. Он узнал меня и спросил, сгорел ли мой дом. «Увы! Да, генерал». — «Ах! Какая досада!»
До тех пор в этой части города, в Старой и Новой Басманных, где стоял дом князя, не появлялось никаких признаков пожара, и мы даже пользовались некоторым спокойствием; но на другое утро, около 10 часов, моя жена заметила невдалеке свет, который казался нам предвестником пожара. Руководясь этим светом, я пришел к месту, где начинал загораться дом, на площади, отделяющей Старую Басманную от Покровки.
Я остановился поглядеть на пожар, как ко мне подошли два солдата, тащившие на веревке измученную, несчастную корову, которую погонял другой, прося меня указать им, где находится лагерь их. «Знаете вы название местности?» — «Нет, гражданин». — «В таком случае невозможно вам показать дорогу; но количество военных, проходящих по этому направлению, заставляет предполагать, что вы на хорошем пути». Они поблагодарили меня и продолжали свой путь.
Через несколько минут я возвращался домой по тротуару вдоль церковной ограды Никиты Мученика, где было совсем темно, как я увидал человека, вооруженного палкой, который подкрадывался ко мне. «Разве ты не видишь, что это наш давний знакомый!» — услыхал я, и человек остановился. К счастью моему, товарищ узнал меня по светлому моему сюртуку орехового цвета, который резко отличался в темноте. Этот благородный цвет мне, может быть, спас жизнь, между тем как красный жилет был причиною смерти одного молодого человека, несчастную кончину которого я расскажу сейчас.