Для осмотра «музея» нужны спутники, друзья. Выбор их важен: одному с расстояниями не совладать. И здесь Волошин находит свой критерий — путешественнический: «Говорят, что надо съесть пуд соли с человеком, чтобы узнать его, а я говорю вам, что для этого достаточно пройти вместе пешком верст сто».
Наконец, сам музей. «Закрытие в четыре часа» обязывает к строгому плану. Как ни стремись, а осмотреть все невозможно, надо подчинить себя цели. Один из лучших экспонатов в волошинском «музее мира» — Балеарские острова.
Поэт-Волошин жаждал попасть туда, чтобы побывать в монастыре, где жили Жорж Санд и Шопен. Волошин-философ, готовясь к путешествию, видел в предстоящей поездке иное.
«В Европе осталось еще много глухих уголков, куда не заглядывают путешественники. Железная дорога, пароходы, отели создали мертвую паутину, которая своим прикосновением убила старую Европу.
Но то, что попало между петель этой паутины, то сохранило весь свой аромат старины.
Сохранились места, которые тихи, как зеркальные заводи больших исторических рек.
Путешествие по этим местам — это путешествие не сквозь пространство, а сквозь время.
Лестница глухих уголков Средиземноморья ведет в глубь времен вплоть до одиннадцатого века.
Здесь она обрывается. (Ее последняя ступень — Андорра.) Дальше уже с бесконечно большей глубины подымаются ступени древнего мира.
Я говорю не про археологические ступени камней и раскопок, а про живые ступени жизни и духа, сохранившего мысль и форму прошедших для нас веков.
Майорка — это Средиземноморье начала XIV века.
Ничто не изменилось с тех пор на островах…»
О, эта паутина западной цивилизации, калечащая историю мира! Как гневно отталкивал Волошин ее липкие нити, как стремился попасть «между петель»! Много позднее подобный же взгляд он встретит у Верхарна, и это позволит ему Путник по вселенным 151 гениально и смело — по-своему, но в то же время сокрывая свою долю творчества — перевести стихотворение «Завоевание» бельгийского поэта:
Усилья мускулов и фейерверк ума,
Работа рук и взлеты мыслей дерзких
Запутались в петлях огромной паутины,
Сплетенной огненным стремленьем поездов
И кораблей сквозь пенное пространство…
Долгие годы Волошин искал и находил «глухие заводи человеческого духа». Находил — чтобы с полным правом утверждать: он
Шел по расплавленным пустыням,
По непротоптанным тропам…
Находил — порой неожиданно. Импульсом к путешествию в Андорру, например, послужила заметка в путеводителе, где отсутствовали указания на отели и проезжие дороги. Этого хватило, чтобы идея родилась и укоренилась: