Чистильщик (Шнайдер) - страница 106
Порвав это плетение, Эрик успел улучить полмига и выскочить в оконный проем, все же на улице простор больше и обзор лучше… Вон тот самый шустрый, раза в два его старше, со шрамом через щеку. Такие шрамы, от школярских дуэлей, не сводили специально, хотя залечи рану вовремя – и следа не останется.
– Значит, мне сказали правду, – послышался незнакомый голос откуда-то из-за края зрения. – Уголек. Жив и свободен.
После той истории Ингрид была уверена, что былые приятели перестанут с ней знаться. Кое-кто, столкнувшись с ней на столичных улицах, действительно смотрел сквозь Ингрид, словно сквозь пустоту. Но ребята из Рыжей дюжины отворачиваться не собирались и по-прежнему зазывали на все посиделки – вне службы, разумеется. Ни во дворец, ни в казармы ее никто не пустил бы, хотя и считалось, что служба у чистильщиков смывает все былые прегрешения. Как-никак спасают мир от тусветных тварей. Впрочем, Ингрид и сама во дворец особо не рвалась. А от попоек, когда была в городе, не отказывалась. Особенно если выдавался повод вроде сегодняшнего – рождение первенца у Гюнтера.
Всей дюжине вырваться не удалось, собралось чуть больше половины. Две девушки – Ингрид и Гудрун, пятеро парней, включая самого виновника торжества. Они завалились в «Сломанное копье» – таверну неподалеку от казарм. Все знали, что в ней обычно гуляют королевские гвардейцы, и кроме них туда заглядывали лишь приезжие. Да и те старались не засиживаться, смекнув, что к чему.
Как-то раз в «Копье» явился десяток благородных из провинции. Как водится, все приходились друг другу какими-то родичами. Время было раннее, из постоянных гостей в таверне оказался только Гюнтер, тогда еще неженатый. Заглянул с утра полечить похмелье. Пришлые благородные успели где-то изрядно принять на грудь, и к тому времени, как трактирщик – сам бывший гвардеец, выслуживший себе герб, но заскучавший в поместье, – принес им третий бочонок пива, компании было море по колено. Настолько, что один из пришлых сунулся под юбку дочке трактирщика. Тот, естественно, не стерпел. Благородный схватился за меч, Гюнтер влез в драку на стороне трактирщика. Тогда схватились за мечи и остальные благородные.
На суде все присутствовавшие в тот момент в трактире свидетельствовали в пользу трактирщика. Из компании благородных говорить было некому.
После того случая в таверну время от времени заявлялись родичи убиенных, требуя поединка. Хозяин таверны пожимал плечами и доставал из-под прилавка меч. Работники и посетители, обрадованные бесплатным развлечением, растаскивали столы, чтобы освободить место для поединка. Если у вызвавшего хватало ума не требовать схватки до смерти, он уходил своими ногами. Чаще, однако, ума не хватало.